Месье Верду, невысокий и не отличающийся особой красотой парижский джентльмен со своеобразным обаянием. Он перешагнул тягостный рубеж первой половины жизни и имеет одно несносное качество: криминальную страсть к брачным аферам. Будучи в течении 30 лет добросовестным и монотонным банковским служащим, каждый божий день считавшим деньги, он в одночасье потерял работу, когда Европу сразила Первая мировая война. Талант Верду оказался ненужен, и он был вынужден поставить его на службу грязному бизнесу, чтобы содержать дом и семью - свою единственную любовь. Анри стал "втирающимся в доверие ликвидатором противоположного пола", который не может устоять перед искушением и не обольстить богатую даму. Он быстро уловил, что следы легко заметать, если объекты возжеланий - одиноки, от них легко избавиться. И его "рыбки" и "кошечки" бесследно исчезали. После неудачной биржевой спекуляции, вызванной началом гражданской войны в Испании, Верду оказывается разорён - его жена и сын умирают, а вместе с ними умирает и то, ради чего он жил. Полиция выходит на след убийцы с психологией художника, он добровольно сдаётся ей, и его приговаривают к смертной казни. Перед лицом неминуемого, месье Верду прощается с жизнью, раскладывая пасьянс общественного серпа и социального молота...
СМЕРТЬ МАЛЕНЬКОГО ЧЕЛОВЕКА
История, использованная для сюжетного мотива, имеет под собой реальную почву. В действительности, в течении 1914-1919-го гг. во Франции бесследно исчезали женщины. В конце концов, был пойман некий Анри-Дезире Ландрю, на фоне своей традиционной мелкобуржуазной внешности, впечатлявший длинной чёрной бородой и проникновенными голубыми глазами. За 4 года он соблазнил 283 женщины, и всем им, под 96-ю псевдонимами, обещал жениться. 11 из своих женщин он убил (правда, доказательств этого так и не было представлено). Исследователи дела Ландрю ломали голову над истоками его патологии - родители, отец-литейщик, позже повесившийся в Булонском лесу, и мать-портниха, воспитали его благопристойным гражданином. В детстве Ландрю даже пел в церковном хоре и мечтал стать священником. Но в делах прослыл неудачником. В пограничном 14-ом году Анри-Дезире заочно приговорили к 4-м годам за махинацию с перепродажей чужого гаража. За ними должна была последовать пожизненная ссылка в безумные тропики Гвианы. И тогда у него созрела простейшая мысль: чтобы "бизнес" был успешен, свидетелей нужно попросту устранять, все беды от них.
Этот странный убийца заинтересовал Чаплина. Ещё в 1931-ом году при поездке во Францию он улучил возможность расспросить судебных хроникёров, присутствовавших на процессе, о подробностях дела. Позже, в беседе со своим тогдашним другом Орсоном Уэллсом, идея снять фильм о Синей Бороде оформилась окончательно, и по первоначальному наброску его сюжета Чаплин написал собственный сценарий, как всегда предлагающий тонкий психологический портрет главного героя. С высоты сегодняшнего дня "Месье Верду" выглядит одним из лучших фильмов гениального кинодраматурга, безупречно сделанным с профессиональной точки зрения. Но эта "комедия убийств" почти начисто лишена сентиментальности, присущей его предыдущим и последующим фильмам. На смену воодушевлённости "Великого диктатора" пришло горькое разочарование - полное смирение перед разрушением, вместо энтузиазма созидания, - и современники отвергли фильм. К тому же в "Месье Верду" впервые Чаплин отходит от образа полюбившегося публике за 30 лет Чарли.
Смертью его маленького человека и заканчивается картина, символизируя яростный и мощный протест Чаплина против агонизирующего Голливуда, когда нежелающего приспосабливаться к большинству пионера, осмеливающегося пренебрегать правилами крупного бизнеса, ждёт крах и повсеместное противодействие (какое познал тот же Уэллс после своего "Гражданина Кейна"). Протест по отношению к новой политике американской администрации, руками Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности, готовящей почву к новой войне против "красной угрозы" (Чаплин был гоним ею со дня основания, поскольку всегда симпатизировал рабочему классу, сам будучи выходцем из английской нищеты). Протест против послевоенной милитаризированной цивилизации, готовой превратить людей в массовых убийц устами своей пропаганды. В финальной сцене ленты, занявшей заслуженную страницу в Книге Кино, Верду/Чаплин берёт заключительное слово, где от имени обессилевшего бороться с собственной судьбой человека, чья правда в силу обстоятельств не является началом дискуссии, размышляет о том, кого общество считает преступником и насколько это правомерно:
- "В наши дни многие занимаются большим бизнесом. Войны, вооружённые конфликты - это тоже бизнес. Только одиночный убийца становится злодеем, а миллионы, в своей массе, героями. Разве у нас не готовят всевозможные орудия массового истребления? Разве у нас не разносят на куски ничего не подозревающих женщин и детей, проделывая это строго научными способами?..".
Эта речь феноменально передаёт цинизм общества, а Чаплин на примере одной судьбы изумительно отобразил дух безнаказанного насилия, творимого на мелком уровне. В американском кинопрокате "Месье Верду" провалился. Но вина за это лежит отнюдь не на руках режиссёра - как и сказано выше, фильм безупречен с художественных позиций. Кроме медиа-империи отца жёлтой прессы Хёрста и заправил с Уолл-стрита, которым не нравилась выливаемая прямо в народ правда жизни, главным виновником этого следует считать Легион благопристойности - агрессивную организацию, основанную американскими епископами по личной инициативе папы Пия XI, возложившего её управление на католических священников-ирландцев.
Манифест Легиона был таковым: заставить Голливуд соблюдать Кодекс нравственности (известный как Кодекс Хейса), составленный иезуитом Р. П. Лордом и реакционным журналистом Мартином Квигли, и цензурировать "безбожное" и "безнравственное". Например, под давлением Легиона из "Новых времён" была вырезана часть сцен. Его могущество росло с каждым годом - несмотря на то, что в США католиков меньшинство, их влияние на протестантские круги было довольно значительным. Епископам удалось запретить ряд фильмов и, тем самым, лишить Голливуд потенциально крупных доходов. Более того, угрожая подобными мерами, Легион смог потребовать выпуска фильмов, служащих религиозной пропаганде.
Но на деле, подлинной целью Легиона было пресечение любых прогрессивных тенденций - в Соединённых Штатах высшее католическое духовенство отстаивало конъюнктурные политические взгляды. Их организация снисходительно относилась к гангстерскому кино из "чёрной серии", но запретила, в частности, "Месье Верду" за якобы проповедь насилия. Легион оказал прямое давление на кинодистрибьюторов и рекламные агентства, так или иначе связанные с Чаплиным. "Месье Верду" был объявлен безбожной апологией преступления. Зато в Великобритании и Франции фильм ожидал тёплый приём.
Картина Чарльза Чаплина, к которой он, как обычно, сам написал прекрасную по аутентичности настроению главного героя музыку, является ещё и показательным примером равновесного соединения английской комедии и "чёрного" юмора, приметами которого стали утончённость, аморальность, забавность и сюжетная колкость. Жанр этот обрёл признание в конце 40-х, на волне популярности американского нуара. Самыми примечательными его произведениями стали фильмы продюсера Майкла Болкона (на заре своей карьеры сотрудничавшего с Альфредом Хичкоком), такие как "Добрые сердца и коровы" и "Убийственная вечеринка" (реж.: Роберт Хеймер), "Паспорт в Памлико" (реж.: Генри Корнелиус) и "Банда с Лавендер-Хилл" (реж.: Чарльз Крайтон).
Интересно, что одна из сцен является перекличкой с лентой Ф. В. Мурнау "Носферату - симфония ужаса", шедевром немецкого экспрессионизма, главнейший элемент которого - холод. Когда Верду, прежде чем отправиться в спальню к очередной "жертве обстоятельств", стоит перед окном, на фоне городского полнолуния, и кисти его рук принимают культовую форму транссильванского вампира.
