Очередная военная драма. Америка очень хочет почувствовать себя значимой и свое участие во второй мировой войне определить как ключевое и сверхважное. Это настолько крепко сидит в американцах, что даже Джон Ву, которому по большому счету должно быть по барабану до этой войны, решил снять батальный фильм.
Но чтобы не быть просто художником войны со всей ее грязью, кровью и смертью, чтобы не быть банальным, рассказывая о любви на войне, Джон Ву решил рассказать историю о мужском товариществе и взаимовыручке на войне. И сделал он это через историю об армейских связистах, в которых брали индейцев племени новахо. Те общались между собой на своем языке и японцы не могли понять что же они там передают. С таким же успехом это могли бы быть зулусы из Африки, чукчи с Аляски или рэперы из Нью-Йорка. Всех их японцы тоже бы не поняли. Просто новахо было больше, да и жили они все в одном месте – резервации, а так попробуй всех этих зулусов по Африке отловить. Чтобы японцы не смогли выведать секрет языка новахо, к каждому связисту приставлялся специальный солдат, который в случае опасности должен был убить своего краснокожего брата. Хотя, наверное, куда проще и надежнее было дать им по гранате и брошюрке с описанием того, что ждет их в плену у японцев.
Не знаю насколько вся эта история имеет хоть какую-то реальную подоплеку, но Кристиан Слэйтер и Николас Кейдж играют тех самых бравых американских солдат, которые и должны выполнить приказ об уничтожении своих связистов (Адам Бич и Рожер Вилли). Не то, чтобы они были рады это сделать, но как говорится “ежики плакали, давились, но продолжали есть кактусы”. В общем, настоящие солдаты, готовые выполнить даже самый тяжелый приказ.
Что же на самом деле снял Джон Ву? Как любитель снимать шумное и красочное кино, он не отказал себе в этом удовольствии. Артиллерия бабахает, гробоподобные танки тащатся по полям сражений, летают самолеты и кидают бомбы, все взрывается и разлетается на мелкие куски, а японцы умирают десятками от одной пули. Здесь ничего нового и неожиданного вроде нет. А вот создать драму для Джона Ву это оказалось слабовато. И оно не мудрено. В его последних фильмах "голливудского" периода обычно все всегда сводится к одному и тому же – плохой парень хочет все уничтожить или кого-то убить, а хороший парень хочет всех спасти. И весь фильм идет выяснение отношений кто из них сильнее, умнее и быстрее. А тут нужно из зрителя слезу выдавить, да не просто мокрую и соленую, а самую что ни на есть скупую мужскую. Джон Ву поставил все на Николаса Кейджа. Поставил и проиграл...
Герой Кейджа, сержант Джо Эндерс, после контузии сам не свой. Обычно “в себе”, частенько “не в себе”, постоянно жалеет и корит себя за то, что не погиб. В общем, достаточно жалкое зрелище для бравого солдата. Жизнь его не интересует, женщины тоже. Он рвется на фронт для того, чтобы умереть. Хотя своим кислым лицом он скорее всех японцев распугает, чем погибнет. Из-за этого в фильме теряется самое главное – взаимоотношения индейца-связиста и его телохранителя-киллера. Они вроде как есть и их вроде как нет. Каждый из этой парочки присутствует в фильме сам по себе. И если Адам Бич играет свою роль так, как надо (простой паренек из резервации), то Кейдж просто извел меня, как зрителя. “Хоть бы его кто-нибудь пристрелил, что-ли” – думал я – “Ну нельзя же так тянуть кота за хвост.”
Кто из них больше переусердствовал в создании этого образа, Кейдж или Ву, я не знаю, но и так надуманная история превратилась в полную фигню. Смотреть ее было откровенно скучно и очень сильно хотелось, чтобы она побыстрее закончилась. Причем как угодно, мне уже было все равно.
