Майкл Энслин – популярный писатель, автор ряда нашумевших романов жанра horror. В поисках новых идей он разъезжает по стране, исследуя места, где наблюдались паранормальные явления. Но Энслину постоянно не везёт. Ему никак не удаётся застать призраков врасплох. Майкл – скептик, не верящий в правдоподобность большинства услышанных (и перенесённых затем в романы) историй. Поездка в отель «Дельфин» не предвещала чего-то сверхъестественного. Ещё один странный номер, в котором якобы погибали жильцы. Несмотря на мольбы и просьбы управляющего отеля, Энслин вселился-таки в злополучный 1408-й. Через полчаса от былого цинизма и скепсиса не осталось и следа…
Экранизации произведений Стивена Кинга давно превратились в отдельный поджанр. Учитывая армию поклонников литературного таланта писателя, рекламная формулировка «по рассказу\роману Стивена Кинга» – весомая заявка на зрительский успех. Только вот аутентичных уникальному кинговскому миру постановок по пальцам пересчитать. И дело тут, думается, не столько в господах режиссёрах, сколько в невербализуемой на экране ауре текстов маэстро ужасов.
Стивен Кинг – связующее звено между большой литературой и массовой культурой. К классикам не причислишь, но и до автора страшилок не сведёшь. Отсюда и трудности. Сделает очередной экранизатор ставку на мистику-эквилибристику, сразу град вопросов: где кинговская драматургия? мастерски прописанные персонажи? Сосредоточится на неуловимых писательских интонациях, опять же есть к чему придраться. Замкнутый круг. Можно, конечно, и вовсе про авторство Кинга забыть, художественно его (авторство) аннулировать. Но для этого Кубриком ("Сияние") надо быть или, как минимум, Де Пальмой ("Кэрри") в лучшие годы. Усидеть на двух стульях не удаётся, как правило, никому. Швед Микаэль Хафстрём совершил героическую попытку совмещения «высокого» и «низкого», за что, в конце концов, и поплатился.
Задачу Хафстрём перед собой поставил интересную, но трудновыполнимую: удержать внимание зрителей с помощью одного героя в кадре. Почти весь фильм Майкл Энслин борется с неведомым в 1408-м. Различных устрашающих приёмов на полтора часа экранного времени явно не хватает, а потому в ход идут флэшбеки про умершую дочку. В условиях страшилки про призраков режиссёр пытается обозначить человеческую драму. Мол, не с бухты-барахты Энслин в жизни разочаровался. Для Кинга мотив, прямо скажем, не новый. Умелым сочетанием бодрого сюжета и наличием «зерна» собственных персонажей писатель читателя и цепляет. Хафстрём тоже старается изо всех сил, но банальность «стыка» того и другого ожидаемого одобрения не вызывает. Вроде всё правильно, по учебнику, местами не без выдумки, а конечный результат – на уровне очередного сомнительного перепева. И убедительный Кьюсак тут не помощник.
Сказать, что у Хафстрёма совсем не получилось (что случалось со многими), значит покривить душой. По гамбургскому счёту, швед экзамен по экранизации «великого и ужасного» сдал. Но яркой страничкой во внушительном списке кинговских киноадаптаций «1408» явно не станет. Не Кубрик он, и даже не Де Пальма…
