Рецензия на фильм «Сила воли»

Джесси Оуэнс (Стефан Джеймс) всегда бегал очень быстро, быстрее всех. По спортивной линии в 1933 году он поступает в университет Огайо, где попадает на карандаш к — в будущем великому — тренеру Ларри Снайдеру (Джейсон Судейкис). Снайдер сам подавал по молодости надежды, но в буквальном смысле слова пролетел мимо парижской Олимпиады 1924 года, попав накануне в авиакатастрофу. Под его руководством Джесси получает инъекцию психологии победителя («медали важнее рекордов»), переписывает несколько высших мировых достижений в спринте и прыжках в длину, переживает кратковременный приступ «звездной болезни» на личном фронте и в статусе порядочного семьянина готовится к Олимпийским играм, которые в 1936 году принимает столица Третьего Рейха Берлин.

Неудержимого на беговой дорожке спортсмена могут остановить только спортивные чиновники из олимпийского комитета США, и влиятельные черные братья из Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения. Первые намерены бойкотировать Олимпиаду в стране, где процветает расизм и проводятся этнические чистки. Вторые после официального решения ехать давят на Оуэнса, взывая к расовой гордости и уже личному бойкоту турнира, где принимающая сторона намерена подтвердить арийский супремасизм. Джесси поедет — и выиграет в Берлине четыре олимпийских «золота».

Оригинальное название фильма — «Race» — имеет две трактовки: раса и та самая гонка, которой Джесси отдает всего себя на протяжении не самых легких 135 минут, что идет фильм. Российские локализаторы, отбросив словарик, предлагают третий вариант — вроде бы безликий (до конца года гарантированно забудется), но открывающий потайную дверцу в самое привлекательное, что есть в фильме. Да, путь Джесси Оуэна — это путь силы, физической и моральной, и воли, без которой чернокожему парню в середине тридцатых было тяжко не то что на большом спортивном пути, но и в университетской раздевалке.

Однако после просмотра на языке вертится «Триумф воли». «Виновата», как ни крути, Лени Рифеншталь (голландка Кэрис ван Хаутен, Мелисандра в «Игре престолов») и вся «немецкая» линия картины. Пока Джесси Оуэнс готовится к спортивному и человеческому подвигу в сердце Третьего Рейха, бойкая, отважная женщина снимает свою эпохальную «Олимпию» — биполярный гимн физической культуре и идеологии национал-социализма. Ледяной интроверт Геббельс (Барнаби Мечурат) плохо скрывает двойные стандарты устроителей Олимпиады, но по-немецки дисциплинированно создает политкорректный фасад мероприятия. Маленькая фигурка Гитлера маячит в правительственной ложе, которую мы в основном видим глазами американского чемпиона.

В этой же «параллельной» вселенной существует респектабельный персонаж Джереми Айронса — американский бизнесмен и спортивный функционер Эйвери Брандедж, которого авторы выводят главным лоббистом поездки американской сборной в Германию. В эти моменты фильм преображается в крепкую, пусть и карамелизированную, историческую драму.

Все это куда интереснее самого Джесси Оуэнса — безупречного, несокрушимого и скучного, как статья о нем в Википедии. Оуэнс был слишком блестящим спортсменом и умницей по жизни — и явно не позаботился о том, чтобы о нем сняли забористый биопик. Оттого авторам приходится придумывать натужную линию с его романом на стороне и досуха выжимать все клише спортивного кино: удивленный взгляд тренера на секундомер после самого первого забега, травма, случающаяся обязательно накануне важного старта, «звездная болезнь», накрывающая где-то на подступах к Олимпу.

Если «немецкие» эпизоды со спрятанными в углу экрана крупицами грядущей катастрофы вселяют веру к качественный ремесленнический Голливуд, то история Оуэнса даже с «утяжелителем» в виде сегрегации драматична не больше, чем ретро-перебивки из первого «марвеловского» фильма про Капитана Америку.

Среднее арифметическое двух ингредиентов «Силы воли» — величина все же положительная. Давно потерявшийся в телевизоре Стивен Хопкинс («Призрак и Тьма», «Затерянные в космосе», «Жизнь и смерть Питера Селлерса») снял аккуратную ретро-драму, усидев на двух стульях — исторического и спортивного кино. Опытный режиссер верно рассчитал: если стулья поставить вплотную, то они просто не дадут друг другу упасть.