В начале 80-х "Видеодром" считался одним из самых провокационных и шокирующих фантастических фильмов своего времени. Теперь он способен вызвать разве что снисходительную улыбку.
Все-таки с развитием техники и внедрением новейших спецэффектов изменилась и природа зрительского страха. Вываливающимися внутренностями и врастающими в кожу пистолетами сейчас никого не удивишь, и уж тем более не напугаешь. Не такое видали.
И вообще, не нужно нам больше ни оторванных ручек-ножек, ни желеобразных оборотней, неубедительно пускающих слюни и сопли. Нам теперь снова саспенс подавай, чтоб мурашки по коже, чтоб убийца с ножом из-за угла, чтобы было, как у Хичкока.
В "Видеодроме" никакого саспенса, понятное дело, нет. Так что не будет при просмотре фильма ни напряженного ожидания, ни страшной музыки, ни приятного холодка вдоль позвоночника. Кроненберга ("Муха", "Паук") все эти нервные реакции не интересует. Он - мастер эффектных метаморфоз. Ему нравится оживлять предметы и умерщвлять человеческую плоть, растягивая ее, разрывая и разжижая до неузнаваемости.
В 1991 году Кроненберг снял "Обед нагишом", где агрессивная и драчливая пишущая машинка превращается в инопланетянина. В "Экзистенции" (1999) по радиоактивной Земле разгуливают двухголовые мутанты-амфибии, чьи органы используются людьми при создании новейших виртуальных игр. В наркотическом кошмаре кроненберговских фильмов герои превращаются в мух, взрывают друг другу головы, испытывают оргазм во время столкновения машин, а игровые приставки втыкают себе прямо в позвоночник.
Первым гимном биотехнологиям стал "Видеодром" (1983), в котором Кроненберг воспел свирепое клыкастое лицо технического прогресса и предал поруганию нелепое и беспомощное человеческое тело.
Главный герой "Видеодрома" - директор кабельного телевизионного канала, рассудительный и уравновешенный Макс Ренн (Джеймс Вудс). Целыми днями просматривает он видеокассеты в поисках чего-нибудь этакого, способного приковать к экранам многомиллионную зрительскую аудиторию. Поскольку о "телевидении в реальном времени" он никогда не слышал и ни один из поставщиков не удосужился принести ему запись телевизионного шоу "Большой брат" или хотя бы "Дети за стеклом", Максу приходится искать другие варианты. И вскоре он находит.
Первоначально проект "Видеодром" привлекает его большим количеством садомазохистских сцен. А подружка телевизионщика по имени Никки (Дебора Хэрри), которая всегда не прочь была во время бурной романтической ночи сигаретку об собственную грудь затушить или иголочку в ухо воткнуть, увлекается проектом настолько, что укатывает на видеодромовскую студию сниматься в садистском порно.
Позже, однако, выясняется, что суть проекта в другом. Оказывается, при просмотре видеодромных кассет мозг зрителя подключается непосредственно к видеомагнитофону (или к телевизору, или к видеозаписи, или еще к чему-то: Кроненберг-сценарист не дает себе труда вразумительно объяснить происходящее), отчего возникают страшные галлюцинации. Вот и целуется свихнувшийся Макс с губами, свисающими из телеэкрана, натыкается в собственной кровати на трупы сотрудниц, а из дырки в животе вытаскивает трясущейся рукой то чуть запачканный липкий револьвер, то новенькую видеокассету.
Казалось бы, технический прогресс у нас в полном разгаре - а страх перед говорящими головами тревожит человечество по сей день. У американцев он проявляется в форме параноидального бреда, как в "Видеодроме", у японцев - в форме суеверий: недаром в "Звонке" зелененькая ведьма-утопленница вылезала прямо из телевизора и пугала до смерти всех, кто за неделю до этого посмотрел некую безымянную кассету. Вероятно, ожидание агрессии со стороны "ящика" - это просто архетип такой. Или же здравый смысл: ведь, как мудро отметил Карлсон, который живет на крыше, толстая тетка фрекен Бокк ни за что на свете в телевизоре не поместится.
