Однажды Ян-Гун подошла к маме и сказала, что она киборг. Мама ответила: «Это нормально». Главное, не рассказывать об этом остальным. Но после того как бабушку Ян-Гун забрали люди в белых халатах (та считала себя крысой, беспрерывно поглощая редьку), девушка не выдержала и проговорилась. Оказавшись в лечебнице для душевнобольных, Ян-Гун решает отомстить врачам за бабушку, но кровавой мести (пальцы девушки трансформируются в стволы пистолета) мешает сочувствие ко всем живым существам. Разрешить проблему может метафизический воришка Ил-Сун, способный украсть прошлый четверг, чувство вины и, само собой, сочувствие…
Конечно, фабула картины не ограничивается этим знакомым для режиссёра мотивом (см. трилогию о Мести). Напротив, может статься, что данная сюжетная линия второстепенна и, в сущности, неважна. Возможно, так оно и есть. Кажется, к подобной формально-содержательной размытости стремился сам режиссёр. С одной стороны, «Киборг» переполнен множеством различных деталей и забавных мелочей, с другой – все они не проясняют, а лишь затуманивают смысл происходящего на экране. Ясно, что Чхан-Ук Пак едва ли не впервые ступил на территорию чистой метафоры, где каждый персонаж прежде всего знак, символ, и только потом герой со своей биографией. Ирреальность поступков и событий настолько велика, что желанная для режиссёра метафоричность грозит обернуться кризисом самоидентификации. Перед нами сложносочиненная история любви-ненависти, но кому здесь сопереживать так до конца и не ясно.
Тот факт, что режиссёр не взялся за эксплуатацию уже найденной золотой жилы, а решил поработать в иной для себя стилистике, безусловно, отраден. Пак не стоит на месте, а ищет новые темы и сюжеты. Но одного стремления слишком мало. Его «Киборг» оставляет странное послевкусие, когда уровень проделанной работы не вызывает никаких сомнений (всё четко и очень профессионально), и в тоже время не даёт ответов на законные, возникающие по ходу просмотра, вопросы. Можно сослаться на разницу менталитетов, однако и на родине режиссёра картина была принята более чем спокойно, если не сказать настороженно.
Кто-то уже успел окрестить Ян-Гун южнокорейской Амели. Сравнение неочевидное, но красивое. Разница меж ними лишь в том, что героиня Жене пыталась сделать этот мир лучше и добрее, а подопечная Пака просто сошла с ума…
