«Скука не порок», — вещает в прологе Барни Томсон (Роберт Карлайл). Он знает, что он скучный парень. Героизм, самопожертвование, высокие цели — нет, не слышал. Ноль амбиций: архетипичный маленький человек с двадцатилетним рабочим стажем в парикмахерской и профессиональным неврозом, когда каждый новый клиент — обуза и повод для раздражения. Кресло Барни пустует, даже когда в парикмахерской очередь. Новость об увольнении, однако, вызывает искреннее негодование — и приводит к летальному исходу: спонтанное бодание двух цирюльников заканчивается тем, что босс испускает дух с ножницами в сердце.
Тем временем полиция Глазго сбилась с ног в поисках маньяка, отсылающего родственникам жертв отдельные части покойных. (Не спойлер, но предупреждение: отрезанный половой член в почтовой коробочке показывают крупным планом на исходе третьей минуты). Суровый детектив полиции Холдолл (Рэй Уинстон) второй месяц отбивается от неудобных вопросов прессы, пока начальство не передает дело ненавистной коллеге Холдолла — детективу-инспектору Робертсон (Эшли Дженсен). Холдолл продолжает рыть и выходит на Барни, который как-то странно дергается и потеет, отвечая на вопрос, когда он последний раз видел исчезнувшего босса. На счастье у Барни есть лихая мамаша Симолина (Эмма Томпсон), а у нее — вместительный холодильник.
Шотландский актер Роберт Карлайл дебютировал в режиссуре. Произошло это без лишнего шума, но, судя по «Убойной стрижке» (которая, на самом деле, «Легенда о Барни Томсоне»), Карлайл и не собирался переворачивать мир. Однако ни мягкотелой, ни лишенной амбиций его картину не назовешь, характер у нее, определенно, имеется. Перед нами — маленькое британское кино с шотландским акцентом, остроумным, очень «черным» сценарием и тремя выдающимися актерскими работами.
Когда какой-нибудь актер устремляется по другую сторону камеры, в его режиссерской манере всегда хочется отыскать характерные черты его актерской подачи. «Убойная стрижка» в этом плане очень похожа на своего режиссера.
Актера Карлайла сложно охарактеризовать одним словом. На пике своей карьеры, пришедшейся — справедливости ради — на девяностые, он за какие-то пять лет снялся в непохожих друг на друга суперхитах «На игле» и «Мужской стриптиз», побывал «джеймсбондовским» злодеем в «И целого мира мало» и авантюристом в недооцененном «Планкетте и Маклейне», поработал с Кеном Лоучем, Аланом Паркером и, конечно, с Антонией Берд, у которой сыграл свои лучшие роли — в «Священнике», «Авторитете» и «Людоеде».
В ядре всех этих ролей находится легкоузнаваемая — называйте ее хоть фирменной, хоть уникальной — пролетарская харизма, иногда душевная и проникновенная, а иногда взрывоопасная. «Убойная стрижка» ровна такая. Здесь есть и то, и другое. Милый винтаж захолустной парикмахерской, где ничего не меняется десятилетиями, соседствует с откровенной расчлененкой, мелкие ссоры непременно заканчиваются смертью (их здесь больше одной), а материнская забота приобретает самые извращенные формы.
Режиссер Карлайл строит свой фильм на единственном, но очень эффектном трюке, помещая смешное как можно ближе к убийству, крови и опасности. При этом все предельно честно: никакой «достоевщины», только лихие твисты в упаковке из черной иронии. Плюс могучая троица на первом плане: Карлайл, которому режиссер по блату выдал роль поднявшей голову «твари дрожащей», Рэй Уинстон, доводящий свою фирменную суровость до шаржа, и Эмма Томпсон, играющая здесь, пожалуй, самую рискованную и раскованную роль в жизни. Воистину, предложение, от которого невозможно отказаться.
Тем временем полиция Глазго сбилась с ног в поисках маньяка, отсылающего родственникам жертв отдельные части покойных. (Не спойлер, но предупреждение: отрезанный половой член в почтовой коробочке показывают крупным планом на исходе третьей минуты). Суровый детектив полиции Холдолл (Рэй Уинстон) второй месяц отбивается от неудобных вопросов прессы, пока начальство не передает дело ненавистной коллеге Холдолла — детективу-инспектору Робертсон (Эшли Дженсен). Холдолл продолжает рыть и выходит на Барни, который как-то странно дергается и потеет, отвечая на вопрос, когда он последний раз видел исчезнувшего босса. На счастье у Барни есть лихая мамаша Симолина (Эмма Томпсон), а у нее — вместительный холодильник.
Шотландский актер Роберт Карлайл дебютировал в режиссуре. Произошло это без лишнего шума, но, судя по «Убойной стрижке» (которая, на самом деле, «Легенда о Барни Томсоне»), Карлайл и не собирался переворачивать мир. Однако ни мягкотелой, ни лишенной амбиций его картину не назовешь, характер у нее, определенно, имеется. Перед нами — маленькое британское кино с шотландским акцентом, остроумным, очень «черным» сценарием и тремя выдающимися актерскими работами.
Когда какой-нибудь актер устремляется по другую сторону камеры, в его режиссерской манере всегда хочется отыскать характерные черты его актерской подачи. «Убойная стрижка» в этом плане очень похожа на своего режиссера.
Актера Карлайла сложно охарактеризовать одним словом. На пике своей карьеры, пришедшейся — справедливости ради — на девяностые, он за какие-то пять лет снялся в непохожих друг на друга суперхитах «На игле» и «Мужской стриптиз», побывал «джеймсбондовским» злодеем в «И целого мира мало» и авантюристом в недооцененном «Планкетте и Маклейне», поработал с Кеном Лоучем, Аланом Паркером и, конечно, с Антонией Берд, у которой сыграл свои лучшие роли — в «Священнике», «Авторитете» и «Людоеде».
В ядре всех этих ролей находится легкоузнаваемая — называйте ее хоть фирменной, хоть уникальной — пролетарская харизма, иногда душевная и проникновенная, а иногда взрывоопасная. «Убойная стрижка» ровна такая. Здесь есть и то, и другое. Милый винтаж захолустной парикмахерской, где ничего не меняется десятилетиями, соседствует с откровенной расчлененкой, мелкие ссоры непременно заканчиваются смертью (их здесь больше одной), а материнская забота приобретает самые извращенные формы.
Режиссер Карлайл строит свой фильм на единственном, но очень эффектном трюке, помещая смешное как можно ближе к убийству, крови и опасности. При этом все предельно честно: никакой «достоевщины», только лихие твисты в упаковке из черной иронии. Плюс могучая троица на первом плане: Карлайл, которому режиссер по блату выдал роль поднявшей голову «твари дрожащей», Рэй Уинстон, доводящий свою фирменную суровость до шаржа, и Эмма Томпсон, играющая здесь, пожалуй, самую рискованную и раскованную роль в жизни. Воистину, предложение, от которого невозможно отказаться.
