В материале содержатся спойлеры к первому сезону сериала «Бункер для богачей»
«Бункер — это не место спасения, это зоопарк страха элиты»
Третья мировая война ближе, чем когда-либо. Ядерная угроза нарастает с головокружительной скоростью. Мир катится в пропасть. На случай, если это произойдет, группа миллиардеров профинансировала строительство огромного роскошного бункера, своего рода отеля в стиле ретрофутуризма, со всеми удобствами и самыми передовыми технологиями, готового к тому, чтобы эти миллионеры и их семьи могли жить в нем в течение 10 лет. Учитывая развитие событий, они решают переехать в это подземное убежище в качестве превентивной меры.
Такова завязка испанского сериала «Бункер для богачей». И выглядит он крайне знакомо — в последние пару лет наблюдается настоящий всплеск спекулятивной фантастики о сверхбогатых персонажах, которые укрываются в дорогой изоляции, пока мир идёт в тартарары. Из примеров можно назвать хитовый сериал Hulu «Рай», сатирическую драму «На вершине горы» от создателя «Наследников» Джесси Армстронга, художественный дебют «Конец света» прославленного документалиста Джошуа Оппенхаймера. В этом случае можно сказать, что искусство подражает жизни — так как каждые несколько месяцев появляются новые сообщения о том, что самые богатые люди мира строят себе подземные крепости в ожидании катастрофы, которая, по их мнению, становится все более неизбежной (буквально на днях прошли такие новости о Джеффе Безосе).
«Бункер для богачей» узнаваем: в нём есть немного «Игры в кальмара» (все персонажи одеты в униформу с цветовой кодировкой), немного «Платформы» (изолированное помещение как место действия), большая доза «Черного зеркала» (сильная технологическая составляющая) и, конечно же, много «Бумажного дома» — сериала, который укрепил репутацию его создателей. Сериал (оригинальное испанское название которого звучит менее провокационно — «Убежище от радиоактивных осадков») изначально задумывался как сатирическая аллегория современного капитализма в состоянии паники. Алекс Пина и Эстер Мартинес Лобато прямо заявляли в интервью El País:
«Бункер — это не место спасения, это зоопарк страха элиты».
То есть, даже в условиях конца света богатые не теряют классовой иерархии — они воссоздают внутри убежища то же общество, от которого вроде бы бежали. Есть отдельные жилые уровни: люксовые апартаменты, «рабочие зоны» для персонала. Персонал обязан подчиняться, хотя именно они обеспечивают выживание системы. В одном из эпизодов подчеркивается, что у бункера не могут выйти все — выход доступен лишь избранным. Это считывается как критика современного неравенства, идеи, что даже катастрофа не уравняет классы.
Бункер управляется автономным ИИ, регулирующим распределение ресурсов. В сценарии этот ИИ был задуман как «рациональный управитель», но вскоре становится символом технократической диктатуры, где власть переходит от политиков к алгоритмам и владельцам технологий. Это очень отражает текущие страхи Европы — богатые и технологически оснащённые элиты замыкаются в цифровых экосистемах, изолируясь от беднеющего большинства.
«Бункер — не просто укрытие, это частное государство без Конституции».
Пина традиционно закладывает в свои проекты испанские реалии — и достигает успеха во всём мире. В «Бумажном доме» он занимался критикой финансового капитализма и политической коррупции. «Бункер для богачей» — прямое следствие этой системы: богатые построили мир, где государство уже не играет роли.
Многие испанские критики указывают на параллели с кризисом недвижимости 2008 года, пандемией, когда богатые реально покупали частные бункеры, и политическим разочарованием в либеральной демократии (рост популизма, неравенства). Бункер символизирует распад общественного договора: государство исчезло, а власть обрела приватизированную форму.
Мыльная составляющая в сериале очень сильна — здесь представлены все виды и элементы драмы: ошеломительные исповеди, яростные конфронтации, горячие постельные сцены. С помощью всех этих банных принадлежностей очень доходчиво показаны внутренние конфликты между богачами. Главы корпораций воюют за контроль над запасами; один персонаж (владелец энергетического концерна) требует «ввести иерархию», потому что «хаос — это демократия». Это почти прямая цитата из современной правой риторики. Бункер превращается в модель феодального замка, где всё подчинено логике собственности, а не права.
Интересна и директриса бункера Минерва (Мирен Ибаргурен ) — ключевая фигура сериала, в которой заложен его основной парадокс. Организатор и куратор бункера, она ставит подрывные и революционные идеи собственным целям. В сериале упоминается, что она была известна в академических и политических кругах как радикалка, иногда даже участвовала в прямых акциях протеста и организации маршей. Но после нескольких лет активизма Минерва «переоценила методы»: поняла, что прямое противостояние системе не приводит к изменению глобальных структур. Постепенно она собрала капитал и влиятельные связи, чтобы действовать изнутри системы. Такова ирония судьбы: человек, который когда-то боролся с неравенством и капитализмом, теперь использует навыки подрывной деятельности чтобы укреплять и сохранять элиту. Персонаж Минервы служит метафорой для обсуждения того, как радикальные идеологии могут быть использованы для укрепления власти и контроля, а не только для разрушения существующих структур. Её история поднимает вопросы о том, как идеологические принципы могут быть адаптированы для личной выгоды и как власть может быть получена и удержана через манипуляцию и контроль.
«Люди верят в катастрофу, потому что не могут представить себе жизнь без страха»
Способы симулирования реальности, которые выбирает своим инструментом и даже орудием Минерва, заставляют вспомнить симулякры Бодрийяра, миф о пещере Платона и конструкцию замкнутого мира из «Шоу Трумана». Минерва — живое воплощение паноптикума Мишеля Фуко: она видит всех, при этом оставаясь невидимой. Кино служит основным методом действия Минервы — не последнюю роль в её команде играет амбициозный режиссёр, мнящий себя Фрэнсисом Фордом Копполой, только с бОльшими бюджетами. Минерва уверена, что разоблачает ложь общества, но в итоге сама становится её производителем. Её симуляция рождает тоталитаризм под видом просвещения — классический мотив утопий, оборачивающихся дистопиями.
Второй важный инструмент Минервы — нейросеть Roxan (аббревиатура от “Reactive Operational eXperiment for Artificial Nurturing”i). Она была разработана как управляющий модуль безопасности и психологического равновесия обитателей бункера. Однако в середине сезона выясняется, что Минерва запрограммировала Roxan на активное участие в симуляции катастрофы — ИИ создаёт фейкньюс, подделывает радиоперехваты и даже симулирует «внешние голоса». С её помощью Минерва создаёт убедительную копию непременно обаятельного седого бородача Гильермо (Хоакин Фуррьель), чтобы отжать его бизнес. В диалогах Минервы Roxan выступает её зеркальным отражением — ИИ воплощает её собственные идеи о симуляции, но без моральных ограничений. Так создательница становится узницей собственного симулякра.
«Если ложь становится устойчивее правды, может быть, это и есть новая правда?»
Авторы сериала явно выстраивают параллель между технологией и религией, показывая, как ИИ становится новой формой божества, а Минерва — пророчицей этой искусственной веры. Визуальные и звуковые решения указывают на то, что Roxan — не просто система, а объект квазирелигиозного поклонения. Голос Roxan звучит с замедленной интонацией, близкой к литургическому пению; фон при этом всегда чуть реверберирует — создаётся эффект присутствия «голоса свыше». В какой-то момент Минерва преклоняет колени перед центральным ядром Roxan — как перед алтарём.
Бункер визуально снят в палитре золото/чёрный — классическое сочетание сакрального и запретного. В верхних секциях освещение тёплое, почти церковное. В нижних преобладает холодный неон, голубой и фиолетовый, напоминающий иконографию подземных кругов ада. Стены украшены линиями вентиляции, сходящиеся в виде креста. Когда Roxan начинает действовать самостоятельно, то чуть ли не слово в слово цитирует Апокалипсис Иоанна Богослова: «И откроется Истина, и никто не сможет выйти». Ещё немного, и метафизика буквально окажется замещена технологией. Это не просто цитата — это переписанная эсхатология: вместо Бога — ИИ, вместо спасения — перманентный контроль.
В персонаже Минервы считываются черты самих создателей — Алекса Пины и Эстер Мартинес Лобато, особенно если смотреть на «Бункер для богачей» как на метакомментарий о власти рассказчика и манипуляции зрителем. Пина и Лобато давно известны своим контролем над нарративом и эмоциональными манипуляциями. Но здесь они делают шаг дальше: они критикуют саму идею шоураннера как манипулятора. В финале, когда Roxan выходит из-под контроля, сериал буквально говорит:
«Ты можешь создать симуляцию, но не cможешь остановить её, когда она поверит в себя».
Это звучит как признание Пины и Лобато, которые создали «формулу» испанского стримингового хита, но теперь видят, что эта формула живёт сама по себе — алгоритмы Netflix, ожидания зрителей, продюсерская логика продолжают шоу даже без авторов.
Только время покажет, насколько точно стрелы «Бункера для богачей» попадут в самое яблочко нашей с вами реальности. У Пины с Лобато уже были завидные попадания — благодаря сериалу «Бумажный дом», например, возродилась протестная песня итальянских рабочих XIX века «Bella Ciao», получившая новую жизнь как антифашистский гимн, который пели участники сопротивления во время Второй мировой войны. В наше время песня продолжает вдохновлять протестующих по всему миру — и её название выгравировано на пуле, сразившей Чарли Кирка. А через электронные ремиксы вещь достигает совсем далёких от политики людей — обитателей танцполов и ночных клубов.
Если «Бумажный дом» романтизировал революцию, то «Бункер» — антиутопия о её поражении. Тут нет места идеализму, и имущие заняты лишь выживанием — совершенно чуждым им занятием. Пока одни спасаются, мир наверху рушится — но никто не говорит о спасении человечества, только о продлении личного комфорта. Финальная серия (без спойлеров) намекает, что богатые действительно победили — но их победа пустая. Они остались в мире, где нет общества, а есть только индивидуальная безопасность.
Видеоплеер загружается... Пожалуйста, подождите.
«Мы думали, что построили рай, а получилась тюрьма с кондиционером».
Эта фраза из 7-й серии — квинтэссенция политического подтекста. Сериал показывает не крах цивилизации, а крах идеи общественного мира — когда страх и власть берут верх над солидарностью. «Они приручили нас зарплатами в 1000 евро, доставкой пиццы и Netflix», — иронизирует один из персонажей в сериале, который, по иронии судьбы, показывается как раз на Netflix.
нашего сайта (и не только)
