Детские рисунки карандашом вкратце рассказывают зрителю о конфликте за независимость Северной Ирландии, после чего ему же показывают природу региона и седого мужчину, рубящего дрова (Дэниел Дэй-Льюис). После этого со спины мы видим не настолько седого мужчину (Шон Бин), молящегося с утра — на всю спину у него набит крест и надпись «Только Бог может меня судить». Дома у второго мужчины — сын (Сэмюэл Боттомли), у которого до сих пор не заживают ссадины на костяшках после драки с сослуживцем, и молчаливая жена (Саманта Мортон). Ближе к середине фильма выяснится, что седого зовут Рэй, а менее седого — Джем. Они братья, и один из них едет к другому в укрытие, где он прячется ещё с девяностых, чтобы поговорить. Но сначала они будут молча пить и есть под медляк Black Sabbath и Нила Янга.
Сюжет «Анемона» по-хорошему можно было бы уместить в один длинный абзац, настолько этот фильм не радует зрителя событиями, вместо этого предпочитая полагаться на два монолога своего главного героя и откровенный разговор матери и сына ближе к концу. Первое более чем понятно — ради своего сына Ронана, дебютирующего в режиссуре, в кино после почти восьмилетнего перерыва вернулся цирюльник Дэниел Дэй-Льюис, отложивший ради этого, по всей видимости, в сторону машинку и бритву. Безусловно, это событие и привлечёт кинолюбителей к просмотру «Анемона».
Если не брать в расчет «Воскресенье, проклятое воскресенье» Джона Шлезингера, где Дэй-Льюис даже не был указан в титрах, то с 1982 года, когда актер полноценно дебютировал в «Ганди» Ричарда Аттенборо, он сыграл всего в двадцати фильмах — «Анемон» стал двадцать первым. Любители его игры, основанной на детальном методе погружения в роль, на этот раз не разочаруются: в Рэе можно найти нотки его предыдущих ролей — Рейнольдса Пикока, Дэниэла Плэйнвью и Билла «Мясника», — но в своих монологах ему удается проявить все своё мастерство.
При этом из сценария, который он написал совместно с сыном, актёр выжимает всё возможное: из-за желания сохранить до конца интригу, что же в свое время сделал Рэй, реплики здесь намеренно сухие, полные недомолвок и умолчаний. Что-то из важных моментов здесь моментально забывается, что-то, как драка сына с сослуживцем, из-за которой пришлось уйти в самоволку, постоянно упоминается и раскручивается до масштабов катастрофы — но все остальные герои написаны так скупо и схематично, что практически не оставляют возможности им толком посочувствовать.
Все это не делает проще просмотр «Анемона», который кажется чрезмерно растянутым до своего двухчасового хронометража. В самой бессобытийности нет ничего ужасающего. В конце концов, есть множество режиссёров, построивших карьеру на кино, в котором ничего не происходит. Но Ронану Дэй-Льюису, кажется, толком нечего сказать о заявленном конфликте отцов и детей, что не укладывалось бы в одно-два предложения — насколько бы трагичной ни была история этой семьи (а это, безусловно, драма, которая может найти отголосок среди ирландцев), в итоге она кажется довольно искусственной и практически не вызывающей эмоций.
Не помогает и техническая команда. Музыка Бобби Крлича, решившего в этом году чаще сотрудничать не только с Ари Астером, нагнетает мраку и часто играет невпопад, не работая с изображением. Уважаемый монтажер Нейтан Наджент время от времени режет сцены как дебютант, резко переходя к следующему эпизоду. А не самый плохой оператор Бен Фордсмен, чьи фильмы нельзя было упрекнуть как минимум в скупой, неинтересной картинке, не выходит за пределы школы британского драматического сериала. В конце Дэй-Льюисы и вовсе выводят сюжет в сторону магического реализма: Рэй встречает в лесу некую светящуюся сущность, которая напоминает ему о сыне, затем на всю область обрушивается ледяной град — и мимо главного героя на утро проплывает трёхметровая рыба, которая этот самый град не пережила.
Видеоплеер загружается... Пожалуйста, подождите.
Оставлять без объяснения все символы и знаки до конца позволительно, если ты Дэвид Линч или Апичатпонг Вирасетхакул — но Ронан Дэй-Льюис, кажется, с упоением дебютанта лишь пробует удивить зрителя чем-то необычным, потому что ему кажется, что историю необходимо чем-то приукрасить. В итоге эта неуверенность в собственном сценарии превращается в непомерно раздутый рассказ, который, безусловно, способен тронуть, но лишь самого жалостливого зрителя — более придирчивые к третьему акту уже будут поглядывать в сторону выхода или задумываться о том, чтобы выключить телевизор или приложение-проигрыватель.
нашего сайта (и не только)
