Плоть + Кровь - отзывы и рецензии

Бери, что хочешь, и не отдавай обратно Средневековье давно уже стало универсальным шаблоном, на основе которого можно рассказать любую историю, пронизав её определённой системой взглядов. Возможно, дело тут в идеальной для этой цели иерархии средневекового общества: короли, бароны, рыцари, крестьяне, разбойники – полный набор стереотипических характеров, каждый из которых можно повернуть на свой лад и связать между собой системой сложных отношений. Возможно, культ рыцаря и прекрасной дамы считается одним из самых удобных и выгодных способов выжать необходимые эмоции и средства, основываясь на том простом факте, что в каждом из нас живёт неисправимый романтик, всё ещё верящий в утопическую любовь стародавних времён. Так или иначе, разной степени талантливости кинодеятели активно пользовались возможностями жанра. Правда, зачастую ограничивались выпуском недалёких приключенческих драм в духе «Первого рыцаря», где участие звёзд полностью превалировало над сюжетом, или безжалостной перекройкой литературных произведений. И лишь изредка находились среди них такие, кто был способен снять «Девичий источник» или «Вечерних посетителей», максимально приближавшихся к легендарно-историческому правдоподобию и воспевавших вечные ценности посредством магии кино. В 1985 году доходным шаблоном воспользовался и голландец Пол Верховен, решивший поэксплуатировать его на довольно своеобразный манер. Отряд отчаянных головорезов, готовых ради наживы перерезать глотки даже братьям по оружию, возвращает захваченный город барону Арнольфини, который сулит им в награду чаемый всяким мародёром безнаказанный грабёж. Но будучи образцовым скупым рыцарем, барон предательски расправляется с наёмниками, и лишь кучке умелых бойцов во главе со здоровяком Мартином удаётся безоружными выйти из города. Обнищавшие воины клянутся отомстить, выбирают себе в качестве духовного покровителя откопанную в земле статую Святого Мартина и отправляются похищать невесту сына Арнольфини. Дерзкая авантюра увенчивается ожидаемым по сюжету успехом, и дикая банда окапывается в непреступной крепости. При внешней незамысловатости изложенной фабулы «Плоть+кровь» представляется на поверку примером неоднозначной и хитроумной расчётливости Верховена. Пожалуй, нет в его фильме ни одного эпизода, который бы явно был тем, чем казался поначалу. Лёгкое недоумение вызывают уже первые попытки режиссёра смешать легкомысленную батальную заварушку под бравурную песенку с натуралистичной и грубоватой демонстрацией солдатских нежностей с походными шлюхами и богохульного причащения чаркой вина перед самой битвой. Простая история предательства и отмщения постепенно перерастает в вольную, ничем не сдерживаемую вакханалию, в которой невозможно разобраться, где благородные рыцари, а где безнравственные убийцы. Чем дальше идёт развитие сюжетной линии, тем всё выше поднимаются от негодования брови, и после очередной варварски-откровенной эротической сцены хочется наречь картину в высшей степени аморальным произведением. Но что-то внутри вдруг начинает подсказывать, что Верховену просто нет особого дела до зрителя, естественным образом не способного разобраться, фильм какого жанра он смотрит. Всё, что осталось от жанровой принадлежности, - это помещение персонажей в некое условное средневековье, где царят феодальные войны, чума выкашивает под корень населения целых городов, а посреди творящегося хаоса свободно разгуливают свирепые наёмники, насильники и убийцы, доходящие в удовлетворении животных инстинктов и жажды наживы до крайней степени существования понятия «человек». Даже место и время действия оговорены лишь в самых общих чертах – якобы Западная Европа начала пятнадцатого столетия. Ох, лукавый господин Верховен! И персонажей-то он выбирает с особым издевательским шиком, способным превратить отряд жестоких головорезов в труппу безумных бродячих комедиантов. Выстроенный им любовный треугольник так и не превращается в непреложное «и жили они долго и счастливо», потому что конец до смешного оригинален, хотя в нём и проглядывают черты внешнего хэппи энда, а три стороны упомянутой геометрической фигуры не имеют постоянной длины. Рутгер Хауэр никак не вписывается в рамки крутого злодея с однобокими мотивами: его грубость порой сменяется просыпающимся рыцарством, но, в сущности, и то и другое - лишь кратковременная иллюзия. Благородный честолюбивый учёный и зелёный юнец по жизни, сын барона, подобающе начиная наивным непрактичным добряком, становится в конце почти гениальным военным стратегом, превращающим умственные способности Леонардо да Винчи в фееричные и немыслимые по тем временам способы уничтожать врагов и все препятствия. Но самые жестокие изменения претерпевает прекрасная дама: внешне – девственно чистая воспитанница из монастыря, внутри же – помесь расчётливой похотливой дьяволицы и сказочной принцессы, ждущей принца на деревянном коне из крутящихся шестерёнок. Неудивительно, что из-за такой адской смеси в одном флаконе доходный шаблон с треском провалился. Зато находчивый голландец оставил в своём кинонаследии отличный образец того, как можно из обычной мухи сделать дикую и ехидную чупакабру. Пусть даже «Плоть+кровь» содержит немалую порцию второй, наглядную демонстрацию первой и надругательство над третьим - ведь между ними ни что иное, как крест. Что символично, ведь изображённые бесчинства с чистой совестью творились под его знамением не одно столетие.