Жанровую принадлежность своего детища создатели «Жести» определяют как «психовик». Пресс-релиз даёт целых три значения этого диковинного для большинства слова. Это и гриб, использовавшийся в шаманских практиках, и неделя, проведённая за просмотром хичкоковского «Психо» (от анг. psyho + week), и (главное!) новый спецжанр, совмещающий в себе элементы психологического триллера, боевика, драмы и даже комедии. Бодрый рекламный трейлер, вселивший определённые надежды в отечественных киноманов, прозрачно намекал на жесткий «экшн» вкупе с закрученным сюжетом и поиском ответа на классический в таких случаях вопрос: кто убийца? На деле всё оказалось несколько сложнее и сумбурнее.
Журналистка Марина собирается покинуть редакцию родной газеты после несчастного случая, произошедшего из-за её статьи. Тем не менее, руководству удаётся уговорить Марину на последний материал о человеке, обвинённом в многочисленных убийствах женщин. Ей всего лишь надо съездить в психиатрическую лечебницу и задать несколько стандартных вопросов. На месте оказывается, что подозреваемому удалось сбежать в район садоводческого товарищества. Журналистка, не раздумывая, отправляется на его поиски. Территория дачных участков окажется куда более странным и страшным местом, чем об этом принято думать.
Извечный конфликт формы и содержания каждый режиссёр решает самостоятельно, в зависимости от поставленных перед собой задач. Можно создать блестящий видеоряд, снабдив его невразумительным сюжетом, или же увлечься рассказываемой историей, позабыв об остальном. В редких случаях, постановщики проваливают оба фронта. О «Жести» такого не скажешь. Художник Владимир Южаков и оператор Михаил Мукасей выполнили свою работу с должным профессионализмом. Картинка у дебютанта Нейманда получилась на загляденье. Но это форма, а что с содержанием? На первый взгляд может статься, что перед нами форменный психологический триллер, «один убегает, другой догоняет». По крайней мере, так могло бы быть. Но вся штука в том, что Нейманд снимал не триллер, а психовик, и это многое объясняет. Что существенно, ясным это становится только после просмотра.
Константин Мурзенко изготовил сценарий по принципу винегрета, где множество составляющих в идеале должны рождать нечто новое. Неизвестно как это выглядело в текстовом варианте, но на большом экране история быстро скатывается в хаотичное повествование, где одно действие совсем не обязательно должно вытекать из предыдущего. Отсутствие логики в поступках героев заставляет вспомнить крылатую фразу К. Станиславского, даже с учётом условности развлекательного жанра. Местами доходит до банальных просчётов на уровне географии, когда откуда не возьмись в кадре появляются небольшое озеро или горные хребты. Каким боком сиё могло оказаться на равнинных просторах дачного Подмосковья остаётся только гадать.
Но главное даже не в этом. Больше всего поражает угрожающе деструктивный фон всей истории. Понятно, что название картины требует оправдания на уровне экранного воплощения, но всё же стоит чётко разграничивать жёсткость, жестокость и пошлую чернуху. Голливудскую продукцию (ориентир на которую «Жесть» недвусмысленно демонстрирует) можно обвинять в чём угодно, но в одном ей не отказать – в 9 из 10 случаев режиссёрам удаётся пройти по тонкой грани между эпатажем и безвкусицей. Попытка Нейманда повторить опыт заокеанских коллег потерпела фиаско. Вопросы «зачем?» и «к чему?» отходят на второй план уже к 30 минуте картины, остаётся лишь наблюдать за бессмысленными передвижениями главной героини в бессмысленном режиссёрском мире. Море крови и грязи рождают ассоциации с подзабытыми киноэкзерсисами начала 90-х, когда фильмы снимали ради «откатов» или ради сомнительного удовольствия самих снимающих. Последние два года вселяли надежду, что времена чернухи прошли безвозвратно. Оказалось - нет, только теперь это называется «психовик».
