Бородач Н. (Марио Касас) с повадками аутиста и сложным обсессивно-компульсивным расстройством ходит к психологу (Гильермо Толедо), не расстаётся с карманным будильником в форме яйца и отчаянно стремится попасть в тюрьму. Что он только для этого не делает — и въезжает на машине в двери банка, и разбивает витрину супермаркета, и даже устраивает подкоп, чтобы попасть внутрь пенитенциарного заведения.
Несчастная сестра не знает, как остановить Н., постоянно щадящий его судья (Хосе Сакристан из сериала «Дежурная аптека») — тоже. До того, как угодить на два года в сомнительный уют мира с решётками на окнах и общими душевыми, Н. успевает поменять в паспортном столе имя на порядковый номер 77556177Х, и всё потому, что он хочет исчезнуть. В тюрьме его жизнь резко меняется к худшему, но новоприбывший заключённый этому только рад.
«Побег» Родриго Кортеса, известного по монотриллеру «Погребённый заживо» (того самого, где герой Райана Рейнольдса весь хронометраж пытался вылезти из гроба), оказался совсем не тем, что ожидалось. Это не триллер, не чёрная комедия и даже не тюремная драма, хотя цитат из «Побега из Шоушенка» и «Тюряги» тут хватает. Взяв за отправную точку одноимённый роман Энрике Рубио, Кортес снял под продюсерским оком Мартина Скорсезе притчу в семи главах с разноцветными названиями («Простак», «Тихоня», «Умник» и тому подобное).
Её суть становится ясна ближе к финалу. Оказывается, в центре сюжета даже не кафкианское желание человека с буквой вместо имени безвольно отдаться карательной государственной машине, а вполне себе чёткая цель — наказание за совершенное преступление, которое никем не было признано таковым. Если это и «Процесс», то явно вывернутый наизнанку, с героем, добровольно отдающим себя в руки системы, да и еще и с комикованием, за которое отвечает Анна Кастильо в роли сестры.
На вопрос, всегда ли бывший токарь Н. был настолько пришибленно-аутичным или это последствие травмы, ответ так и не даётся. Удивляет скорее, что его неадекватное поведение не вызывает вопросов ни у представителей судебной власти, ни у работников тюрьмы. Впрочем, реализма от притчи требовать глупо. Тем более если режиссёр придумал столько пижонских аттракционов — от неуместно роскошного кабинета директора тюрьмы, по щиколотку залитого водой, до воображаемого танца Н. с женой и триумвирата карлика, великана и женщины среди заключенных.
Поначалу ретиво смонтированное кино теряет свой запал к финальной трети, когда Н. бьётся за всё более невыносимые условия тюремного заключения. Он получает то, чего желал, совсем как герой российской комедии «Хочу в тюрьму», и даже удары в стену головой с явной отсылкой к Джейку ЛаМотте в «Бешеном быке» — лишь необходимые условия его наказания. Понятно, почему эта вполне католическая идея греха и воздаяния привлекла Мартина Скорсезе, который уже не раз помогал иностранным кинематографистам. Смущает скорее двухчасовая продолжительность и проседающий ритм этой полной условностей и не очень уместного юмора истории. К финалу все мытарства героя уже не вызывают ни сочувствия, ни интереса, и всё же картина запоминается — не столько Касасом в необычном образе, сколько обманутыми ожиданиями. В век типовых криминальных драм это какой-никакой, а плюс.
