«Когда мне было 11 лет, в нашей школе установили компьютер». Какие воспоминания разлочил ререлиз фильмов «Питер FM» и «Прогулка»?

Y: — «Питер FM» году в 2009 мне посоветовала моя тогдашняя Большая Любовь — девушка из Петербурга по имени Лиза, с которой летом прошлого года у меня случился курортный роман. (Насколько вообще можно назвать этим выражением интрижку, или, как бы сейчас сказали, ситуэйшеншип двух 14-летних подростков — сбегали с лагерной дискотеки на берег Черного моря слушать с одного плеера «Блинков» и Arctic Monkeys. Вместе нас свела любовь к «Конверсам». У нее были бордовые хай-топы — очень красиво).

«Хочешь понять Питер — посмотри этот фильм», — писала мне она в новой социальной сети «ВКонтакте». Понимать не очень хотелось — как и любой задрот-неофит, к российскому кино я тогда относился с сомнением. Но Любовь была сильнее — случайно, например, увиденная у неё на стене ссылка на какую-то статью незнакомого мне сайта Openspace привела к непредсказуемой череде событий, в результате которых вы читаете этот текст.

Z: — Оказывается, всей сознательной жизнью я обязан фильму «Питер FM». Совсем немного — старому плееру. Когда мне было 11 лет, в нашей школе установили компьютер. Я видел компьютеры всего пару раз, но сразу задался целью: скачать как можно больше музыки в компанию к любимым Smiths и Radiohead. Но первые эксперименты с интернетом показали, что про музыку можно ещё и читать, и в ней много всего происходит. Buzzcocks и Blur на «Пикнике Афиши», дебют Chvrches, новый альбом Arctic Monkeys и потенциальный реюнион Libertines.

Есть даже обсуждение в комментариях: Британия — круто, а Питер — почти Британия. Университетами, узкими улочками и противоречивой историей. Нищетой, стилем и вшитой в стены контркультурой. Рай для умного и завистливого деревенского подростка, который мечтает быть как Моррисси, но как-то, что ли, поживее.

Y.: — Надо ли говорить, что песня «Нежность» после этого стала саундтреком для меланхоличного курения в открытое окно на полгода вперёд? Или что в Питере, про который я ничего, конечно, так и не понял, я бывал только летом — видимо, просто подсознательно, чтобы не разрушать магию этого образа города? Или что я до сих пор пытаюсь (безуспешно) сражать девушек этими уанлайнерами под Цыганова?

Z.: — В 2016, только получив паспорт, я сбежал в Петербург туристом и остался. Нашёл первую работу — учителем языков, самую гуманистическую и исторически богемную — и въехал в комнату на Марата. Дальше: пять лет музыки, баров и набережных, перекуров в побитых жёлтых дворах Лиговки и написания плохих рецензий на газоне Новой Голландии. Случайные собеседники казались городскими духами, излишками витальной энергии, на пару часов выплюнутыми в реальный мир, пока не раскрывали себя обычными талантливыми бездельниками или непонятыми философами. Питер  — пробная версия Европы, 2014 год случился совсем недавно, и от всего российского хотелось максимально отстраниться. Только в процессе работы над этим текстом я узнал, что у современной версии мифа о своенравном, почти антропоморфном Петербурге есть чёткая точка отсчёта.

Y.: — Сейчас уже, конечно, понятно, в чем именно была черная магия этого фильма. Бычкова и ее соавторы в открытую снимала пастиш оттепельному кино, замаскированный (да, вот этими клиповыми монтажами, нидл-дропами — чуть ли не лучшими в отечественном кино), как, собственно, и всей историей с потерянным «Самсунгом». Ладно бы подрезанный из «Июльского дождя» сюжет с романом по телефону, но эти кадры влажных под утро улиц, это посвящение родителям в титрах, этот Гребенщиков, сам ритм, построение кадра, подчеркнуто зернистая, наконец, пленка. Эти камео — того же Баширова, вечного спутника Соловьева, тоже умевшего поймать дух времени. Любовь, наконец, к своим персонажам — в этом кажется критическое отличие от вышедшей тремя годами ранее (и поминаемой в первые же 15 минут, по понятным причинам) «Прогулки» Учителя: сделанной полупартизански, почти в духе «Догмы» (кинокритик Мария Кувшинова недавно вспоминала, что была на том самом матче «Зенита», который идет фоном в финальной части!), но какой-то циничной и потому более, наверное, отталкивающей.

Z.: — Оля из «Прогулки» знает, что вечером вернётся в башню из слоновой кости, удобную и нерушимую. Она — гостья, и атрибуты городской жизни — строительные леса на Невском, перекопанные набережные и бедность новых поклонников — её только веселят, а воришки в трамвае и вовсе приводят в восторг. Алексей Учитель и Дуня Смирнова застали Петербург в переходный момент: их Оля, как дети послевоенного неореализма, пытается исследовать мир, который ещё не построен. Это манипулятивная и в чём-то низкая тактика, но она работает. Детское восхищение Оли придаёт социально неодобряемым, но обязательным в жизни богемы картинам — спорам из-за денег, распитию пива на скамейке, безрассудным прыжкам через перила мостов — розовый тинт, необходимый для дальнейшего мифотворчества. Правда, в контексте фильма слова про розовый тинт сошли бы за оскорбление. Я не знаю, была ли мизогиния на грани сексуализированного насилия характерной чертой времени, но хочу верить, что она сыграла роль в падении популярности фильма сейчас.

Последователь турбулентной «Прогулки», нежный и формалистский «Питер FM» обретает целостность. Радиоведущая Маша и начинающий архитектор Максим — полноценные представители креативного класса, модные, образованные и полностью погружённые в культурный контекст. Они наизусть помнят Гребенщикова, которого наверняка подслушали у родителей, следят за поп-чартами и уважают локальных героев «Маркшейдер Кунст». Город снимает зелёную сетку и укрывается розовым тинтом с головой, под стать отреставрированному дому Капустина. Город перенимает у своих жителей озорную беззаботность: Костик, контролирующий жених Маши, противопоставляется плохой погоде, случайным прохожим и опаздывающим поездам метро. Неважно, встретятся ли главные герои: они помогли друг другу решить личные драмы шириной с мир, как это обычно бывает у молодых людей, и теперь у них всё впереди, вместе или порознь. До 2008 целых два года, до 2012 — ещё дольше.

Y.: — По снисходительно-доброжелательным рецензиям времен выхода фильма у меня сложилось впечатление, что, наверное, тогда у людей было ощущение, что это не оттепель, это надолго, может, и навсегда. И таких, а может даже и лучше, фильмов еще будет много-много. Можно было уже начать забывать, что, помимо всего прочего, не так далеко от мест, где снимался фильм, примерно в это же время убили антифашиста Тимура Качараву.

Но иллюзии схлынут — у кого-то в 2008, у кого-то — в 2011, ну и дальше со всеми остановками. Поймет это и Бычкова — в ее страшно недооценённом фильме «Еще один год», премьера которого прошла в самом начале судьбоносного во всех смыслах 2014 года, от былого оптимизма прошлой, не такой ведь далекой эпохи (её, если идти дальше, закроет сериал, па-бам, «Оттепель» 2013 года — и угадайте, кто там играл главную роль) уже не оставалось почти ничего. В прокат он выйдет в январе 2015 — там уже всем было не до кино.

Z.: — Изначально я подходил к этому разговору с предубеждением. Слова старших коллег, что эти фильмы стали гимном поколения, просто не имели смысла. Герои проживают весёлые и насыщенные, но, по большей части, бесплатные жизни. Запуск самодельного воздушного змея с крыши служебной квартиры очень подходит Питеру, но, на первый взгляд, никак не вяжется с поколением модных кофеен, музыкальных фестивалей и чрезмерного консюмеризма. Я хотел задаться вопросом, как эти сущности могут соседствовать в одном самосознании, но в процессе понял, что отвечать на него нужно не мне. И «Прогулку», и «Питер FM» опасно воспринимать однобоко: как слепок времени, костыль для ностальгирующих миллениалов или вечные истории любви. Вместо этого публичное обсуждение может служить возможностью прислушаться, приглашением на диалог о выборе, ценностях и конструировании идентичности. Особенно сейчас, когда выбора у современных подростков больше не осталось, а самовыражение преследуется по закону.
 

Y.: — Я не думаю, при этом, что «Питер FM» стоит воспринимать как слепок эпохи — да он, кажется, так и не воспринимается, учитывая неостывающий интерес к нему спустя двадцать почти лет. Нет, обезоруживающая сила «Питер FM» в том, что он излучает ощущение влюблённости, что ли, вот той самой, подростковой, как в первый раз. Не подвластной ни текущей политической ситуации, ни технологиям, ни городу вокруг, ничему вообще — сидишь с сигаретой полупьяный, смотришь на рассвет, звонок (или сообщение) — «привет?» Зашел бы в телефон, набрал твой номер.