Официатнка коктейлей Кристина Лахти и замученная домохозяйка Мег Тилли как-то встречаются на автостоянке, быстро становятся лучшими друзьями и уезжают из маленького городка Нормал на Аляску, где Лахти собирается забрать унаследованные дом и землю. Сначала они останавливаются в Портлэнде и навещают родственников Тилли, и у них чуть глаза не выскакивают, когда они видят жуткую картину "идеального домашнего существования". Ив Гордон мастерски выбрала карикатурную манеру игры в роли сестры Тилли.
После того, как машина Лахти сломалась, они едут попутчицами с дружелюбными дальнобойщиками Мори Чайкин и Ленни Фон Доленом. Недоверие Лахти ко всем мужчинам, вызванное тем, что об соски ее груди гасили окурки, сводит ее общение к нулю, а Тилли решительно настроена сцапать Фон Долена.
Эпизодический сценарий Эвдарда Соломона имеет двойной маршрут, а ключевые решения предоставлены случайности. Режиссер Эдвард Звик, который ранее ставил очень сходную военную картину "Слава" (Glory) с одними мужиками, использует оптические эффекты, приглушенные кадры и прочие мазки из палитры кинокамеры, чтобы избежать реализма в рассказе этой женской, увлекательной саги.
Хотя Лахти доминирует весь фильм, как начальница, крутая как гвозди с когтями, персонаж Тилли, эдакий ласковый теленок, расцветает, когда под конец фильма она находит дом на Аляске и становится веселой землевладелицей маленького городка.

Главные темы
Смотреть все
Экзорцизм пройдя до половины, я очутился в астральном лесу. Обзор новинок российского проката в жанре «хоррор»
«Улыбка. Новый кошмар», «Пила. Наследие», «Заклятье. кровь экзорциста», «Астрал. Заклятье мертвых», «Заклятье. Последний ритуал». Сложно не заметить в названиях премьер отечественного проката последних двух недель некий паттерн. KNMN самоотверженно решил присмотреться поближе к кинорелизам самого мёртвого летнего месяца

Любовные перипетии под французские шлягеры в мюзикле «Рецепт счастья»

Благородный шантаж и корпоративный шпионаж в триллере «Диспетчер»

Байкер, боксёр, вампир, крокодил: Майкл Мэдсен после «Бешеных псов» — глазами Квентина Тарантино