"Труппа" Роберта Олтмана (г.р.1925) - почтенное стариковское кино, снятое на едином дыхании, без обычных в таких случаях, отёков и пролежней. Маг интеллектуального фаст-фуда, профессиональный пересмешник и моралист - Олтман превращает свои фильмы в некое подобие "LEGO": конструктор поколения Лихтенштейна-Хокни, где каждый элемент - жанровая штамповка, социальная карикатура, шарж. Если детектив ("Госфорд-парк") - то викторианская тягомотина: трупец с аристократическим довеском "сэр", туманы и вышколенные слуги. Если мир высокой моды("Pret-a-porter") - то геи-портняжки, слипающиеся в вагончике метро. Если Голливуд ("Игрок") - то костры амбиций, настырные сценаристы и параноик-продюсер среди надменных "оскарид".
Сняв "Труппу" Олтман словно пережил свой яд: разменял иезуитские подколки на романтический лаунж, сатирический памфлет - на язык contemporary dance. Сюжет фильма выстраивается им как серия микрозаймов из жизни артистов "The Joffrey Ballet of Chicago":безупречный монолог тела, репетиции/"капустники", окрик хореографа, трепотня в гримёрке…
Танцовщицу Рай бросил бойфренд. После травмы солистки, она получает главную роль в спектакле "Голубая змея". В перерывах между занятиями Рай подрабатывает официанткой. На одной из вечеринок девушка знакомится с симпатичным барменом: разумеется, лёгкий флирт перерастает в любовь, а дебютантку ждут шквальные аплодисменты.
Думаете, Олтман, раскурочивший почти все фирменные wasp'овские жанры - от румяного вестерна ("Баффало Билл, или урок истории сидящего быка") до "напалмово - вьетнамской саги" ("M.A.S.H.", "Нераскрывшиеся парашюты"), станет тратить плёнку на хиленький хэппи-энд? Ошибаетесь. Смысловой центр смещается режиссёром от легконогой Рай в сторону гения балетного хай-тека - Альберто Антонелли. Образ идеолога и вдохновителя труппы напрямую отсылает к флоберовской концепции автора: быть как Бог - везде и нигде. В фильме Олтмана это проявляется в "эффекте избыточного зрения". Зрителю представлены сцены, в роли визуальных регистраторов которых не может выступить ни один из персонажей. Например: зал, расположенный под открытым небом. Здесь восседает "великий и ужасный" Антонелли, наблюдающий за своими "питомцами". Неожиданно ломкий танцевальный рисунок смазывается струями осеннего дождя. Катится недовольный шепоток, и сцена заслоняется панцирем раскрывшихся зонтов. Мягкий нырок камеры - и мы за кулисами. Путаемся среди статистов, поклонников, аккомпаниаторов; и это в то время как Антонелли получает информацию исключительно по телефону.
Другой момент связан с именем самого Олтмана. Наименование персонажа AL-BERTO-ANT-onelli - неполная анаграмма ROBERT ALTMAN. Этот трюк повторяется, но уже в сфере субъектов действия. Антонелли появляется в кадре с обязательным аксессуаром желтого цвета (шарф, джемпер и т.д.). В финальном па-де-де балета "Синяя змея" доминирует смешанный с синим желтый колор - такой вот вензель мастера Антонелли.
Согласитесь - это посерьезнее, чем "исповедь женской души" в кабинете гинеколога ("Доктор Т и его женщины") или хроники кантри-тусовки ("Нэшвилл"). Уж больно смахивает на завещание мастера Олтмана.
