По книге "13-е самоубийство" ("Le 13eme Suicide") Пьера Норда.
В аэропорту Парижа перед самым вылетом в Москву, второй советник посольства СССР во Франции и одновременно полковник КГБ Алексей Федорович Власов (Бриннер) внезапно просит защиты у властей. С ним его жена Татьяна, и Власов опасается, что ее изнасилуют и убьют. Несмотря на то, что сыновья - уже взрослые люди, жена возвращается в Москву. Власов требует, чтобы его отправили в США, и отказывается дать сведения о советских агентах во Франции. Французы везут "Змея" в советское посольство, угрожая сдать палачам. Власов называет это убийством, а французы считают, что он сам совершает самоубийство. В конце концов им приходится передать Власова американцам, и тот оказывается в Лэнгли, где его проверяют, начав с детектора лжи и закончив тщательнейшим изучением всей его жизни. После длительной проверки Власов сообщает изумленным американцам, что советские шпионы внедрились в НАТО. Все секреты становились ему известны в день принятия решений. Он знает имена всех информаторов, за исключением англичанина. Даже во Франции, не входящей в НАТО, имеются два шпиона. Работать с советскими шпионами натовцы начинают с германского генерала, человека заслуженного и немолодого. Но он покончил жизнь самоубийством… Замечательный шпионский триллер поставлен с умом и вкусом в лучших традициях жанра.

Змей
(фильм, 1973)Похожие фильмы и сериалы
Главные темы
Смотреть все
Экзорцизм пройдя до половины, я очутился в астральном лесу. Обзор новинок российского проката в жанре «хоррор»
«Улыбка. Новый кошмар», «Пила. Наследие», «Заклятье. кровь экзорциста», «Астрал. Заклятье мертвых», «Заклятье. Последний ритуал». Сложно не заметить в названиях премьер отечественного проката последних двух недель некий паттерн. KNMN самоотверженно решил присмотреться поближе к кинорелизам самого мёртвого летнего месяца

Борьба людей и природы, проклятия и необычная история в «Принцессе Мононоке»

Любовные перипетии под французские шлягеры в мюзикле «Рецепт счастья»

Байкер, боксёр, вампир, крокодил: Майкл Мэдсен после «Бешеных псов» — глазами Квентина Тарантино