Шарлиз Терон пробовалась на главную роль в «Шоу гёлз» Пола Верховена, но получила от режиссёра отказ. Об этом Верховен рассказал в недавнем интервью New York Daily News.
«Шарлиз была у нас на пробах, — рассказывает Верховен. — Не помню, чтобы у неё были какие-то проблемы со сценами, где надо было быть обнажённой. Она была хороша и очень хотела получить роль, но её тогда мало кто знал, и она просто не подходила на эту роль. Нам пришлось отказать ей».
«Я уважаю Шарлиз, — продолжает режиссёр, — но если бы роль ушла ей, её карьера была бы уничтожена так же, как это произошло с Элизабет Беркли». По словам Верховена, Терон избежала пули, которая разрушила карьеру Беркли: «Ей повезло, что роль прошла мимо. Следует поздравить Шарлиз — в ином случае следующие двадцать лет сложились бы для неё плачевно».
В интервью Верховен извинился перед Беркли, сказав, что вина и ответственность за скандальную роль лежит исключительно на нём: «Голливуд повернулся к ней спиной. Если кто в этом и виноват, то только я. Мне казалось, будет интересно показать такую героиню».
«Шоу гёлз» вышел в прокат в 1995 году, маркированный суровым рейтингом NC-17. История молодой танцовщицы, делающей карьеру в блестящем и циничном Лас-Вегасе, провалилась в прокате, собрав $37,7 млн при 45-миллионном бюджете. Позже картина обрела культовый статус на домашнем видео и удостоилась комплимента Квентина Тарантино, называвшего «Шоу гёлз» одним из своих любимых фильмов: «Это единственный случай за последние двадцать лет, когда большая голливудская студия сделала откровенное, гигантское, крупнобюджетное эксплуатационное кино».
Главные темы
Смотреть все
Невыносимая легкость бытия: «Девственницам-самоубийцам» Софии Копполы 25 лет
В апреле 2000 года вышел в прокат полнометражный дебют представительницы элитной киносемьи. KNMN вспоминает редкий фильм, обладающий сразу двумя саундтреками — и рассказывает о роли музыки в жизни и карьере его создательницы

Драки, погони и казни преступников в корейском экшене «Мститель: Игра на выживание»

Опасный перфекционизм, меломания и пытливые почтальоны в «Потерянном письме»

Шум, ярость и смертельный натиск: «Под огнём» Алекса Гарленда и Рэя Мендосы и «Опустошение» Гарета Эванса