Наташа Ростова или Лиззи Беннет?

Отменённого Кевина Спейси, несмотря на череду оправдательных приговоров в судах, до сих пор прохладно принимают в Великобритании и США, зато любят в Италии. На днях актёр получил награду Maximo Excellence фестиваля сериалов IGSF (Italian Global Series Festival), который проходит в Риччоне. Спейси не снимался в сериалах со времён увольнения из «Карточного домика», но это не помешало организаторам фестиваля отметить его былые заслуги. На красной дорожке актёра встретили аплодисментами, а свою награду он получил из рук заместителя министра культуры Италии Лючии Боргонцони. В своей благодарственной речи Спейси заявил, что любит Италию, а также выразил признательность легенде итальянского кино Франко Неро, отметив, что тот дал ему роль в своём фильме в те трудные времена, когда в Голливуде от него все отвернулись: Эта награда много значит для меня, потому что Италия занимает особое место в моем сердце. Я люблю приезжать в эту страну, будь то просто в гости или по работе. Я много снимался в Италии. <…> Я благодарен Франко Неро за то, что он решился дать мне роль [в своём фильме] несколько лет назад, когда мало у кого хватало на это смелости. Напомним, что Спейси сыграл в драме Неро «Человек, который нарисовал Бога» в 2022 году — после 5-летнего перерыва в съёмках, вызванного отменой актёра после целого ряда обвинений в сексуальных домогательствах (пока ни одно из них не было подтверждено в суде). В связи с обвинениями Спейси Ридли Скотт вырезал из фильма «Все деньги мира» (2017) все 22 сцены с его участием и переснял их с Кристофером Пламмером (на это потребовалось 8 съёмочных дней и $10 миллионов).

Жан-Франсуа Рише снимет для Netflix историческую драму «Квазимодо» (Quasimodo) — правда, это будет не очередная экранизация «Собора Парижской Богоматери» Виктора Гюго, а история о реальном человеке, который послужил прототипом горбуна из Нотр-Дама. Главную роль в картине сыграет Венсан Кассель. Действие фильма по сценарию автора «Инкассатора» Эрика Бенара развернётся в Париже в 1830 году — накануне Июльской революции и во время эпидемии холеры. В центре сюжета — человек, оказавшийся в гуще политических событий и страдающий от неразделённой любви. У Касселя — хорошая компания: до него роль Квазимодо на экране исполняли Лон Чейни («Горбун из Нотр-Дама», 1923), Чарльз Лоутон («Горбун из Нотр-Дама», 1939), Энтони Куинн («Собор Парижской Богоматери», 1956) и Энтони Хопкинс («Горбун из Нотр-Дама», 1982). У Рише Кассель до этого снимался дважды — в дилогии «Враг государства №1» и историческом триллере «Видок: Охотник на призраков». Съёмки «Квазимодо» стартуют уже этим летом.

Общаясь с аудиторией после недавнего специального показа ленты «Бриджит Джонс: Без ума от мальчишки», Рене Зеллвегер поделилась воспоминаниями о работе над фильмами франшизы. А точнее — поделилась эмоциями, которых за 24 года существования романтической серии у актрисы накопилось немало. В частности, Зеллвегер вспомнила о своей первой встрече с Хью Грантом на съёмочной площадке «Дневника Бриджит Джонс» четверть века назад. Оказалось, что Зеллвегер была большой фанаткой Гранта: англичанин был старше её всего на девять лет, но уже успел прославиться. Во время учёбы в колледже Рене жила над кинотеатром, где крутили независимое кино, и смотрела все британские фильмы, которые там показывали — в том числе «Мориса» и «Экспромт» с участием Гранта. Перед встречей с британцем актриса жутко волновалась: Я так нервничала, я просто не хотела выставить себя дурочкой. Но у меня не получилось. Я думала: «Боже, какой же он красавчик! И я буду сниматься с ним в одном фильме?» А самым свежим впечатлением Рене стала совместная сцена с Колином Фёртом, исполнившим во франшизе роль Марка Дарси, мужа Бриджит. Во время событий «Без ума от мальчишки» (четвёртого фильма серии) героиня Зеллвегер уже вдова, и покойный муж появляется в её видении. Актриса не подозревала, что испытает такую бурю чувств от этой прощальной сцены с Фёртом — она не смогла сдержать слёз, хотя это не было предусмотрено сценарием, ведь за четыре года без Дарси Бриджит справилась с горем утраты и не должна была реагировать так остро. Зеллвегер считает, что такое экспрессивное проявление любви к персонажу граничит с безумием: Когда я его увидела там, на тротуаре, в костюме Марка Дарси, с этим его портфелем и в пальто, это меня так зацепило. Я не ожидала, что так эмоционально восприму конец путешествия с моим другом, вдруг осознав: «Стоп, вот сейчас он сыграет эту финальную сцену, и всё?» Этот финальный аккорд оказался ударом под дых. <…> Наверное, я сумасшедшая, потому что, похоже, люблю вымышленного героя.