Смутное нью-йоркское лето 1977-го: кризис, печально известный блэкаут, «сын Сэма» еще не сказал свое последнее слово. Город на грани экономического коллапса — ходят слухи, не сегодня-завтра объявит себя банкротом. Южный Бронкс — как битый бок «Большого яблока». Бедняцкий район больше напоминает зону военных действий. Безработица достигла «красного» уровня, улицы кишат бандитами и наркоманами, угрюмые многоэтажки смотрят выжженными глазницами окон. Единственным витамином, питающим местную молодежь, становится надежда, найти секретную формулу личного успеха. Кто-то пытается подняться по криминальному лифту, кому-то же хватает раз в неделю прикоснуться к ослепительной мечте на танцполе ночного клуба, где из динамиков льется новый энергетический эликсир — музыка диско.
Школьник Зик жжет глаголом в бойких ритмических конструкциях, не понимая, куда направить свой поэтический дар. Он влюблен в прекрасную Майлин, но та согласна только на дружбу. Путь к сердцу принцессы лежит через дискоклуб Les Inferno, где судьба сводит его с полумифическим чуваком в красных Puma’х по прозвищу Шаолинь Фантастик — гением граффити, бесстрашным рыцарем-невидимкой, летящим на крыльях ночи. По крайней мере, так про него думает бруклинская школота, не зная, что он лишь мелкий драгдилер со связями и влиятельной любовницей. 
кадр из фильма
У всех троих — мечта, придавленная обстоятельствами. Зик, зачитав свой первый речитатив под диджейский бит, понимает свое истинное предназначение, но против своей воли оказывается новой черной надеждой в руках политиков и заботливых взрослых. Голос Майлин не оставляет сомнений, что где-то за горизонтом ее ждет будущее новой диско-дивы, хотя у отца-священника свои отношение к таланту дочери: «Голос можно повышать только для прославления Бога». Планы Шао освещает великий гуру Грандмастер Флэш — он должен стать новым королем виниловых вертушек, надо лишь выбраться из гангстерской трясины. Баз Лурманн впервые в своей карьере ступил на сериальную почву. Австралиец-визуалист с идеальным музыкальным слухом и вкусом потратил больше десяти лет на разработку ретро-саги о зарождении в недрах истекающего кровью мегаполиса новой музыкальной культуры. В первых пресс-релизах наравне с хип-хопом фигурировали панк и диско, но по ходу дела выяснилось, что База интересует генезис первой компоненты — панк (не лурманновская стезя) и диско, без которого про то время все равно не расскажешь, в 1977 году уже цветут буйным цветом. В проект на правах инсайдеров-консультантов и живых прообразов вошли культовые для хип-хопа фигуры — Наз и упомянутый Грандмастер Флэш.
Помимо рэп-икон, отвечающих в «Отжиге» за аутентичный музыкальный ландшафт, в команду создателей попали театральный драматург с Пультцеровской премией Стивен Эдли Гиргис, опытный сериальный цеховик Шон Райан («Щит») и жена Лурманна Кэтрин Мартин — выдающийся художник-постановщик всех картин База и рекордсмен по количеству «Оскаров» среди всех австралийцев (четыре!).
кадр из фильма
Разношерстная компания сработала по заветам своего лидера, хотя, вероятно, те, кто ожидал режиссерский hand-made от автора «Мулен Руж», «Ромео + Джульетты» и «Великого Гэтсби» (вроде первого сезона «Настоящего детектива» или двух глав «Больницы Никербокер»), будут, может быть, слегка разочарованы. В первых доступных шести эпизодах (вторая половина сезона выйдет в следующем году) Баз лишь раз встал за камеру — в блестящем (как в прямом, так и переносном смысле) полуторачасовом пилоте; остальные эпизоды делали проверенные бойцы американского телепрома: поставивший три серии Эд Бьянчи работал в уже классических «Дедвуде», «Подпольной империи» и «Безумцах», Майкл Диннер снимал для «Правосудия», Эндрю Бернстайн — для «Американцев» и «Доктора Хауса». Тем не менее «Отжиг» — стопроцентно лурманновский продукт, его детище: наивное, яркое, роскошное, с бурлящей через край энергией и густой атмосферой. Лурманн остается верен себе и рассказывает новую историю про большую мечту. База снова тянет на улицы, как в его ранних работах. Снова его герой вырастает над собой после краха и ищет искусство в трущобах, а центром действия, как практически всегда у него, становится место силы — с той разницей, что вместо огней порочного кабаре или зеленого континента, события здесь происходят на злых улицах черного гетто.
кадр из фильма
«Отжиг», конечно, получит на орехи от высоколобых любителей новой сериальной драмы, канон которой задали те же «Безумцы», «Во все тяжкие» и продукция HBO, но австралиец не скрывает, что движок в «Отжиге» практически опереточный. Сюжет стар как мир, но ничего универсальнее и увлекательнее «истории Золушки» не придумали, сколько бы сериал не сбивался с заданного курса, а лучшей специи, чем сладкое ретро (пусть и с горчинкой) просто не существует. «Отжиг» хромает на несколько сюжетных линий, временами откровенно накручивая хронометраж, но как только в кадре начинает звучать музыка, все эти натяжки уходят в тень, уступая место драйву, под стать «муленружевскому». Да, «Отжиг» — поверхностное шоу. Он задуман и снят, как аттракцион — тематический парк, покупая билет в который оказываешься внутри неизвестной тебе эпохи. Сериал устроен так, что от него ждешь не нового сюжетного поворота, а взрыва эмоций. Лурманн в пилоте заявляет, что зрители приглашены на большую вечеринку, где главное — это энергия и качественный звук.
Сам того не ведая, зайдя на новую для себя территорию многосерийного кино, Лурманн подтверждает мысль, несколько лет витающую в воздухе: после окончания последних великих шоу («Безумцы» и «Во все тяжкие») «высокий» сериальный нарратив оказался в тупике. Сериалы достигли потолка и пока его не пробили. Новые крутые шоу идут, кажется, не вверх, прокачивая мускулы многосерийных романов, а вглубь, если угодно, в себя. Об этом свежий «Проповедник» — шоу до неприличия статичное, но филигранное в отдельно взятой сцене. «Лучше звоните Солу» с первого эпизода отказывается от оставленной Уолтером Уайтом короны, чтобы уйти куда-то на глубину нюансов и мотиваций. «Американская история преступлений» с сезоном про суд над О. Дж. Симпсоном и вовсе выдает кульбиты на площадке размером с носовой платок.
кадр из фильма
«Отжиг» ровно про это. Магия рождается не в многоуровневых интригах, где пасутся другие музыкальные сериалы (см. «Империю», «Нэшвиль» или «Секс, наркотики и рок-н-ролл»), а под «кожей» истории, в ее звуке и картинке — там, где действуют законы большого кино. Стоит напомнить, что «Отжиг» вышел в один год с другим музыкальным колоссом — громоздкой махиной HBO «Винил». Тот, как известно, затонул, не доплыв до второго сезона, хотя, как кажется, занимался ровно тем же, что и «Отжиг» — «продавал» ретро в формате исторического ликбеза о музыкальной индустрии. Оба шоу стартовали с могучих полуторачасовых пилотов (по сути, сданных под ключ полных метров) от своих главных режиссеров, рассказывая о пересыпанных кокаином семидесятых и навигации в бурных водах шоу-бизнеса.
Но тяжеловесы Скорсезе и Теренс Уинтер, заточивший свое перо в «Клане Сопрано» и «Подпольной империи», не заметили, как устарел их метод. Лурманн же ответил вечнозеленым, легким зрелищем под лозунгом, нарисованном на руинах Южного Бронкса — Forget Safety Be Notorious.
