Тело писателя Самюэль (Самюэль Тейс) найдено на снегу возле загородного дома, где он проживал вместе с женой, немецкой писательницей Сандрой (Сандра Хюллер), 11-летним полуслепым сыном Даниэлем (Мило Машадо Гранер) и собакой по кличке Снуп. Во время расследования причин смерти мужчины полиция начинает подозревать Сандру в умышленном убийстве мужа. Но что на самом деле случилось в то холодное утро — установить практически невозможно. Следствие хватается за крупицы личной жизни Сандры и Самюэля, выставляя на публику хронику их погибающего брака.
Судебный детектив «Анатомия падения», снятый француженкой Жюстин Трие («Соблазн», «В постели с Викторией») стал триумфатором Каннского кинофестиваля, взяв «Золотую пальмовую ветвь», а также удостоился «Золотого глобуса» в номинации «Лучший неанглоязычный фильм». Впереди, очевидно, «Оскар». Как ни странно, имея такие награды, картина Трие не акцентирует внимания на актуальных социальных или политических проблемах. «Анатомия падения» — скрупулезное, можно сказать, хирургическое исследование семейных отношений между двумя писателями, их травмированным сыном и его послушным псом.
Как говорится, каждая семья несчастна по-своему, и по мере судебного разбирательства из шкафов Самюэля и Сандры достают все новые скелеты. Название фильма очень точно соответствует содержанию. Это действительно анатомия «падения»: мужчины из окна второго этажа — и самой семьи. Полицейские измеряют каждый сантиметр загородного дома в поисках улик, чтобы восстановить полную картину смерти Самюэля. Точно так же, под лупой, рассматриваются отношения супругов-писателей, в которых было все, включая измены, зависть, соперничество и тяжелейшее чувство вины — родители не доглядели за сыном, который некоторое время назад попал в аварию и практически потерял зрение.
«Анатомия падения» устроена как классический детектив, где фигуру расследователя заменяет адвокат Сандры, ее давний друг Венсан (Сванн Арло). Он верит в невиновность подзащитной, но парадокс в том, что доказать ее так же трудно, как и ее виновность. С появлением новых сведений и улик дело только сильнее запутывается, и даже специалисты-криминологи начинают пожимать плечами. Все обвинение строится не на прямых доказательствах, но на версиях и демагогических домыслах, суть которых исчерпывается довольно сексистским тезисом, что женщины всегда виноваты в проблемах мужчин. За происходящим абсурдом вынужден следить мальчик Даниэль, и именно ему выпадет ключевая роль во всем процессе — поверит ли он матери или встанет на сторону погибшего отца?
Виновата Сандра или нет, на самом деле, не так уж важно, поскольку суть картины не в этом. «Анатомия падения» рассказывает о том, что измерить линейкой человеческие отношения невозможно и однозначной виновности, кажется, вовсе не существует. Множество версий, путаные показания, провалы в памяти и языковые барьеры — все это создает туманную картину дня смерти Самюэля. Но существует ли «правда», или мы только принимаем на веру одну из версий, которая нам удобна? Неслучайно важнейший герой фильма — почти слепой мальчик, который вынужден полагаться больше на свои инстинкты, чем на зрение.
Сандра действительно очень непростая героиня, которая с первых же минут фильма скорее отталкивает, чем вызывает сочувствие. Писательница, зарабатывающая на жизнь книгами о преступлениях, сама вдруг оказывается в положении своих персонажей. Эту двойственность своей роли в смерти мужа, какое-то непонимание всей серьезности, реальности ситуации, филигранно передает актриса Сандра Хюллер. История ее героини полна противоречий, а зритель остается в напряжении и догадках о ее виновности до самого конца. Кажется, Сандра и сама не до конца понимает, убила она мужа или нет.
«Анатомия падения» — захватывающая и прекрасно написанная драма о боли и взаимных обвинениях, которые стали повседневностью в семье двух амбициозных, но неудовлетворенных собой писателей. Неудивительно, что картина Жюстин Трие так точно попала в нерв публики. Главная сила «Анатомии падения» в том, что она передает смятение и растерянность современного человека, утратившего всякие ориентиры. Сила закона и жесткость факта, на которые принято полагаться, перестают работать в мире, где больше нет правды и подлинности. Можно поверить во что угодно — даже в то, что ты не убивал, или, наоборот, убил человека.
