Карьера нидерландоамериканца Ван Клифа делится строго на две части. Молодым моряком он пришёл в актёрство во второй половине сороковых, оказавшись сначала в крупной театральной постановке, а затем на кино- и телеэкране, и к сорока годам сделал круг по типичным профессиональным надеждам и разочарованиям. Фактически завершив с артистической деятельностью, он только решил посвятить себя рисованию пейзажей на заказ в сочетании с более надёжным плотничеством, как стал предметом интереса недавно поставившего свой первый и сверхуспешный вестерн Серджио Леоне. Вторые два десятилетия Ван Клиф играл главные роли и жил своей лучшей жизнью, пока в восьмидесятые годы проблемы со здоровьем всё же не взяли вверх.
Известные сведения об обстоятельствах земной дороги и поворотах судьбы Ван Клифа взяты в основном из одних и тех же малочисленных источников – например, из его же прямой речи на шоу Джонни Карсона, где он появился в рамках промо телесериала «Мастер» («Мастер-ниндзя») в 1984 году.
Так, Ван Клиф рассказал о прослушивании на участие в «Мистере Робертсе» – сценической адаптации единственного романа Томаса Хеггена, с юмором отрефлексировавшего опыт службы на тихоокеанском флоте в конце Второй Мировой. С этого спектакля, впоследствии выдержавшего более 1100 представлений на Бродвее, начался «золотой» период легендарного режиссёра Джошуа Логана, собственноручно превратившего сумбурный бестселлер Хеггена в стройную пьесу. Когда-то выбравший остаться без диплома ради поездки в Москву на стажировку к Константину Станиславскому, Логан и руководил прослушиванием, но 23-летний Ван Клиф тогда не знал его в лицо. Однако когда его попросили снять не только рубашку, но и штаны, и пройтись как по палубе перед незнакомыми людьми, в том числе дамами, молодой кавалер Бронзовой звезды не растерялся – и моментально получил роль.
Моряк, сошедший на сушу
Несмотря на то, что его сценический опыт ограничивался годом с небольшим в родном Нью-Джерси, Ван Клифу не составило труда изобразить матроса – он только что и сам проходил службу в военно-морском флоте США, разве что не в Тихоокеанском бассейне. Тральщик USS Incredible патрулировал средиземноморский театр военных действий, принял участие в высадке союзников в Нормандии и затем был направлен с особой миссией в Чёрное море, где исполнял воинский долг у берегов Севастополя.
Получив увольнение, гидроакустик первого класса Ван Клиф вернулся домой, в округ Сомерсет, присоединился к крошечной актёрской труппе и выступал с друзьями на танцах – на пике карьеры его музыкальные таланты нашли применение и в кино, он записал песни для фильмов «Крутой стрелок» и «Незнакомец и стрелок».
Нью-йоркские агенты, активно искавшие таланты в соседнем Нью-Джерси, организовали молодому актёру описанное выше прослушивание. Смущённый, что приступать нужно уже в понедельник, Ван Клиф явился на свою офисную работу, предполагая, что его не отпустят без двухнедельной отработки, но всё понявший босс уволил его немедленно. В «Мистере Робертсе» мускулистого военного моряка приметил впоследствии знаменитый режиссёр Стэнли Крамер, в тот момент продюсировавший эпохальную картину Фреда Циннемана «Ровно в полдень» (1952).
Человек в углу кадра
Крамер был убеждён, что кинодебютант справится с ролью трусливого помощника маршала (в исполнении Гари Купера), но предложил Ван Клифу подправить его слишком гордый птичий нос. Когда артист отказался, роль малодушного служителя закона отошла Ллойду Бриджесу. Несговорчивый ветеран же удовольствовался партией одного из сопровождающих того вызывающего всеобщий ужас преступника, что должен прибыть в городок на поезде, останавливающемся здесь ровно в полдень.
По стечению обстоятельств, дебютным экранным появлением Ван Клифа, впоследствии второго по значимости актёра в спагетти-вестернах, стала тоже не классическая, а ревизионистская картина, в момент выхода воспринятая как левополитическое высказывание и столкнувшаяся с хейтом со стороны корифеев жанра вестерна, главным из которых был величайший киноковбой Джон Уэйн.
В фильме опасный негодяй Фрэнк Миллер путешествует с тремя соучастниками, актёры на роли которых подобраны крайне удачно. Старший из них, Роберт Дж. Уилки, снимался с тридцатых годов и только в начале пятидесятых начал указываться в титрах. Всего у него порядка трёх с половиной сотен ролей, но большинство зрителей запомнили Уилки только в лицо, а не по имени. Следующий по старшинству кантри-певец Шеб Вули через семь лет вытянул счастливый билет в виде сериала Rawhide («Сыромятная плеть»), где на протяжении шести лет снимался вместе с Клинтом Иствудом.
Ли Ван Клиф играет младшего из стрелков, которому не досталось ни одной реплики. Но уже в этой первой немой роли виден его могучий потенциал. Джек Колби (так зовут безмолвного героя) всё время в углу или глубине кадра занят какими-то повседневными делами, но в любой момент готов вершить насилие и устанавливать право сильного. Естественность существования в экранном пространстве в сочетании с ожиданием драматического всплеска событий заставляет запомнить каждого из этих, казалось бы, третьестепенных действующих лиц.
В городе, в космосе и на дальнем Западе
Начало было положено, и в период с 1952 по 1965 год Ван Клиф сыграл более ста восьмидесяти ролей в кино и на телевидении, преимущественно в вестернах, хотя случались на его пути и городские истории криминального плана, спортивные драмы, сайфай-хорроры Эжена Лурье и Роджера Кормана и к примеру четыре разных персонажа в двух сезонах сериала «Космический патруль». В основном ему находилось место на втором плане в тени центральной звезды или звёзд (скажем, Оди Мерфи, Рэндольфа Скотта или Рока Хадсона) — работа с Циннеманном обеспечила репутацию, позволившую сразу иметь позицию в титрах, а не пробиваться через безымянные эпизоды. Самыми известными проектами пятидесятых, где он принял участие, стали «Бравадос» (1958) Генри Кинга с Грегори Пеком и Джоан Коллинз и «Перестрелка в О.К. Коррал» (1957) Джона Стёрджеса с Бертом Ланкастером и Кирком Дугласом — названия лент упреждают необходимость указания их жанра.
Ласковый зверь Фанте
Ярчайшим же достижением самого Ли Ван Клифа за тот период является роль Фанте, одного из пары головорезов на побегушках в позднем нуаре Джозефа Х. Льюиса «Большой ансамбль» (1955). Эта постановка из так называемой «продукции класса B» в последующие десятилетия обрела в киноведении статус просмотренного современниками шедевра. Не в последнюю очередь это произошло благодаря смелости, с каковой Льюис и сценарист Филип Йордан показывают отношения между людьми и повелевающее ими либидо: детектив в исполнении Корнела Уайлда состоит в сексуальных отношениях с девушкой очевидного поведения, при этом одержим другой – подругой коварного гангстера (Ричард Конте).
Линия Фанте и Минго, исполняющих прихоти сурового босса, в этой расстановке сил оказывается не последней. В первом же эпизоде фильма они догоняют и наконец настигают любовницу хозяина, не пожелавшую досматривать боксёрский поединок. Сначала с ней заговаривает более молодой и простоватый Минго, в исполнении умершего в конце 2024 года Эрла Холлимана напоминающий Шуру Балаганова, как того сыграл Леонид Куравлёв. Но как дело доходит до принятия решений, включается Фанте, не бросающий слов на ветер.
В знаменитой сцене, где его будит телефонный звонок, мы сначала видим героя на кровати по пояс обнажённым. Через мгновение Фанте отвечает, что нет, конечно не спал, и да, всё будет сделано, затем закуривает и сообщает партнёру, что пора работать — убивать. Но величие актёрского перформанса здесь не ограничивается достоверным изображением немногословного убийцы. По сюжету возникают ситуации, где Фанте проявляет заботу о Минго, своей рассудительностью успокаивает его, и так создаются характеры, далёкие от ходульности, видеть которые по сей день непривычно.
У директоров по кастингу существует традиция предлагать актёрам, не получившим центральную роль, сыграть кого-то из окружения героя. Ли Ван Клиф прошёл обратным путём и забрал персонажа, предназначавшегося Ли Марвину, чьим помощником недавно служил («Человек, который застрелил Либерти Вэланса», 1962)
Передавай патроны, не забывая о бутылке
В 1958-м Ван Клиф развёлся с первой женой и, возвращаясь со съёмок, столкнулся с грузовиком. Лишившись коленной чашечки, он услышал от врачей, что в седло больше не сядет – для актёра вестернов это критично. Несмотря на то, что актёр пренебрёг мрачными прогнозами и за полгода полностью восстановился, его карьера с этого момента не двигалась. Артист с дарованием, позволявшим претендовать на новый тип героя, неизбежно сформировавшийся бы в следующее десятилетие, стал восприниматься в индустрии как не достигший особых высот алкоголик и просто «парень, которому не везёт».
В 1962-м он играет у Джона Форда в одной из последних постановок большого мастера – вестерне «Человек, который убил Либерти Вэланса», имеющем статус его политического завещания. Вновь Ван Клиф оказывается в проекте, переосмысливающем традиционный киновзгляд на западные стереотипы, и опять в роли молчаливого приспешника антагониста, как раз того кровавого Либерти Вэланса, чья судьба предопределена в названии.
В сцене ограбления дилижанса мы видим лицо только самого Вэланса (его играет другой незабвенный Ли — Марвин), тогда как лица его соучастников закрыты шейными платками. Но и так не вызывает затруднений узнать Ван Клифа, обладателя едва ли не самой выразительной пары глаз на Диком Западе.
В пластически сбалансированном трио злодеев у гадко подхихикивающего Стротера Мартина роль шута, тогда как Ван Клиф воплощает голос разума, его герой не слепо поддакивает лидеру, а способен его урезонить, перехватить руку с хлыстом, когда с очередной жертвы уже достаточно. Именно он отвечает за бутылку с приносным алкоголем, и когда Джон Уэйн с Вуди Строудом вынуждают свирепую троицу удалиться из заведения, не забывает аккуратно забрать её со стола обратно. Что-то неодносложное он произнесёт только после гибели вожака – впрочем, это уже не будет иметь никакого смысла.
Ещё поплаваем
Даже небольшая роль в отлаженном фордовском ансамбле может считаться успехом. Но ощущение, что после долгих лет упорного труда он оказался примерно в той же точке, откуда начинал, привело Ван Клифа и его вторую жену, медсестру из рехаба, к решению поискать более надёжный промысел. Он уходил не на высокой ноте: после очередных довольно случайных телеролей, — соглашался на то, что предлагали.
Тем временем итальянский режиссёр Серджио Леоне, не очень довольный итогом сотрудничества с продюсерами ленты «За пригоршню долларов», решился на съёмки в Испании ещё одного фильма-вестерна, в коем хотелось показать более сложную динамику отношений между условно положительным и условно отрицательным героями. Заручившись согласием звезды предыдущей картины, Клинта Иствуда (тот затребовал копию фильма, ещё не существовавшего в англоязычной версии, и показал друзьям, шумно одобрившим «европейское кино»), Леоне мечтал о глубоком драматическом актёре на роль полковника Мортимера.
Для Генри Фонды, выбора № 1, время сниматься в спагетти-вестернах ещё не пришло. Ни Чарльз Бронсон, ни Джек Пэланс, ни Роберт Райан с работой Леоне знакомы не были. Ему удалось заинтересовать концепцией титулованного голливудского «плохого парня» Ли Марвина, но тот огорошил приехавшего в Калифорнию подписывать договор Леоне новостью, что уже согласился в те же сроки исполнить сразу две роли в фильме «Кэт Баллу» (1965) (за него Марвин в итоге был удостоен «Оскара»).
Расстроенный Леоне принялся думать о замене и расспрашивать знакомых об актёре, когда-то произведшем на него впечатление в «Ровно в полдень» и «Бравадос», портфолио которого пропало из ежегодных профессиональных сборников. Один малоопытный агент рассказал итальянцу, что после выхода из клиники по реабилитации для алкозависимых, агентства отказались представлять Ван Клифа, и он уже не смог найти работу в большом кино. Несмотря на малоутешительные вводные, режиссёр попросил организовать встречу.
Возвращение героя
Вышедший в 1965 году «На несколько долларов больше» сделал Ван Клифа большой европейской звездой; последовавшее сотрудничество с режиссёром на финале «долларовой трилогии», главном спагетти-вестерне «Хороший, плохой, злой» (1966), обеспечило обоим кинематографическое бессмертие. Затем за десять лет Ван Клиф снялся (всего-то!) в восемнадцати вестернах, в главных или вторых главных ролях. Эпизод «Дымка из ствола», показанный в 1966-м, когда в Америке никто ещё не ведал о рекордсмене итальянского проката «На несколько долларов больше», стал его последним гостевым телепоявлением. Отныне он был вправе вернуться на ТВ победителем, в центре собственного шоу.
Первая такая попытка случилась в 1977-м. Эпоха спагетти-вестернов подошла к концу. В пилоте для NBC, демонстрировавшемся под названием «Негде спрятаться», Ван Клиф сыграл специалиста по сохранению жизни особо важных персон Айка Скэнлона, берущегося уберечь до суда свидетеля, обязавшегося дать показания против бывшего шефа, главы италоамериканской мафиозной группировки.
Несмотря на сценарий двукратного оскаровского лауреата Эдварда Энхалта, в дополнение выступившего здесь продюсером и актёром в негативной роли, ответственным за решение в телекомпании вероятно не хватило молодого задора: Скэнлону за пятьдесят, а его единственного помощника играет чернокожий Чарльз Робинсон, и он явно не в силах компенсировать способный порадовать широкую публику типаж улыбчивого спортсмена или боевой красотки (параллельно на ABC «Ангелы Чарли» таковых предлагали в ассортименте).
Старый морской волк в Голливуде 80-х
Ван Клиф продолжил сниматься в криминальных картинах по обе стороны океана. В этот период в кино смогло реализоваться его увлечение Востоком и боевыми единоборствами. Не в первый раз артиста догнало время, которое он с отрывом опередил. Серьгу в левом ухе, присутствующую в некоторой доле его экранных образов, он вставил сам ещё на флоте, с возрастом обосновывая, что для него это был не только эффектный жест, но проявление уважения к различным культурам, неизбежно встречающихся на пути мореплавателя.
Ван Клиф стал частью martial action-канона благодаря участию в снятом в Мексике «Октагоне» (1980), собравшем порядка двадцати миллионов долларов при бюджете около четырёх. Запомнившийся блистательным поединком между Чаком Норрисом и Ричардом Нортоном, этот боевик открыл страницу ниндзяцу в мэйджорском кинопроизводстве.
Но в исторической перспективе куда более значительной оказалась следующая картина Ван Клифа, антиутопический сайфай-экшен «Побег из Нью-Йорка» (25 миллионов только североамериканских сборов), поставленный режиссёром Джоном Карпентером, с актёром Куртом Расселом в роли выполняющего смертельную миссию героя. Сподвигает его на неё, правдами и неправдами, эффективный менеджер/ангел-искуситель, психологически точный и реалистичный характер какового идеально подошёл исполнительскому своеобразию Ван Клифа. Несмотря на то, что его персонаж не принимает участия в основном действии, это один из лучших выходов актёра, и остаётся лишь сожалеть, что он не продолжил сотрудничество с Карпентером и Расселом – роль, предназначавшуюся Ван Клифу в хорроре «Нечто» (1982), исполнил британец Дональд Моффат.
Видны только глаза
Тема ниндзя продолжилась на NBC в 1984 году. Если в одном из своих последних спагетти-вестернов «Незнакомец и стрелок» (1974), перемешивающем западные и восточные мотивы, герой Ли Ван Клифа, хитрец Дакота, поражался и недоумевал, повстречав бойца-китайца, сыгранного Ло Ле, то десятилетие спустя он уже сам воплотил на малом экране образ мудрого сэнсея, несколько оторвавшегося от американской повседневности.
Согласно завязке телешоу «Мастер» ветеран Корейской войны МакАллистер, первый белый человек, ставший воином-ниндзя, покидает Азию, чтобы отыскать дочь, о существовании которой и не подозревал. К нему присоединяется разбитной малый (Тимоти Ван Паттен), желающий научиться искусству невидимого боя, а заодно получающий и жизненные уроки. Из Японии за ними устремляется бывший ученик американца, считающий того предателем. Это взвешенное и благонамеренное межсезонное шоу, на которое канал не делал особой ставки, и без особого сожаления простился с ним после 13 эпизодов. То, что накануне шестидесятилетия могло стать для актёра новым взлётом, по сути оказалось лебединой песней.
Финальная гавань
Ещё в семидесятые Ван Клифу была диагностирована болезнь сердца. Уложив в определённые рамки алкогольную зависимость, он до конца жизни находился под воздействием другой аддикции – курения. Партнёры по съёмочной площадке, вспоминающие его как доброго и скромного человека, обычно отмечали неприхотливость Ли Ван Клифа к условиям работы – часто единственным исходящим от него требованием было разрешение курить.
В восьмидесятые на сердечные проблемы наложился рак гортани. Рассматривавшийся на роль Рамиреса в «Горце» (1986) и различные позиции в фильмах бондианы, Ван Клиф уже не мог потянуть многомесячный дорогой продакшн. Шесть фильмов его последних пяти лет, где он не выходил за пределы сложившегося амплуа, представляют интерес в первую очередь для ценителей низкобюджетного жанрового кино восьмидесятых.
Главным режиссёром его жизни остался Серджио Леоне, с которым они оказались зодиакально близки. Оба родились в начале января (Леоне на четыре года позже), оба умерли в 1989-м, режиссёр скоропостижно ушёл на полгода раньше.
Ему и дадим слово в заключение: «Он приехал ко мне в гостиницу в день, когда шёл проливной дождь. Проделал огромный путь. В грязном старом плаще, полузастёгнутым на пуговицы. Из-за поднятого воротника выглядывала голова с коротко стриженными волосами цвета соли с перцем, лицо с соколиным профилем. То, что я увидел в тот момент, превзошло самые смелые мои мечты».
