Об экранизации романа Мэри Шелли ГДТ грезил чуть ли не с детства, но реализовать проект удалось только к 2025 году силами стримингового гиганта Netflix, у которого с режиссером контракт. Сюжет знаком каждому — уж слишком много раз перекладывали его и в кино, и в сериалах, и в театре. Гениальный ученый Виктор Франкенштейн (Оскар Айзек) находит способ оживить неживое — собирает из лоскутов трупов новое тело и силами науки вдыхает в него искру жизни. Свое несовершенное творение (в роли создания — Джейкоб Элорди) Виктор вскоре начинает ненавидеть, и чистому душой существу ничего не остается, кроме как обозлиться на своего создателя и на несправедливый и непонимающий мир.
За два века с момента написания книги детище Франкенштейна превратилось из воплощения невинности, которая вырождается от нелюбви и под влиянием социума, в заторможенного и недалекого монстра — комичного завсегдатая классических ужастиков. Дель Торо возвращает персонажу былой характер — с трепетом и любовью, которую бедное создание и заслужило, но не получило. Огромная удача и главная причина, почему чудовище получилось таким трогательным и вызывающим сочувствие (как и задумывалось писательницей), — каст. Звезда «Эйфории» Элорди, на котором давно висит ярлык смазливого красавца, прыгает выше головы и выдает лучший перформанс в карьере (уже сейчас хочется прикидывать шансы на «Оскар»). Оттенить персонажа и сделать его более выразительным помогает, конечно же, Айзек — играть злого эгоистичного гения ему очень и очень к лицу.
Мнения по поводу «Кремлевского волшебника» разделились сразу после премьеры. Книга описывает жизнь вымышленного имидж-менеджера Вадима Баранова (играет Пол Дано, прототип — Владислав Сурков), который прошел путь от телепродюсера до правой руки Владимира Путина (Джуд Лоу). Рассказывая американскому журналисту (Джеффри Райт) о своей жизни, он описывает и то, как с годами менялась постперестроечная Россия.
Почему Ассаяс вообще решил взяться за этот проект — загадка: даже если закрыть глаза на спекуляции по теме и обратить внимание исключительно на историческую достоверность, становится понятно, что режиссер знает о России той эпохи примерно ничего, но высказаться захотел. Более того — картина хронологически выцепляет некоторые важные события того времени, но по каким-то причинам совершенно игнорирует другие, не менее важные, что не может не вызывать вопросы. Прикрываться термином «адаптация» не всегда постыдно, но «Кремлевский волшебник» слишком явно оставляет впечатление, что постановщик решил без какого-либо погружения в материал поделиться своими доводами о природе российской власти. Купиться на такую высокопарную субъективщину, если ты родом из-за рубежа, слишком легко.
Премьера, которую в Венеции точно ждали, — новый фильм Джима Джармуша. Меланхоличная комедия «Отец, мать, сестра, брат» — триптих о семейных визитах. В первой части брат (Адам Драйвер) с сестрой (Майем Биалик) приезжают в глушь где-то в США к отцу-затворнику (Том Уэйтс). Во второй две очень разные сестры (взбалмошная Вики Крипс и примерная Кейт Бланшетт) собираются на чаепитие у строгой матери (Шарлотта Рэмплинг) в Дублине. В третьей близнецы (Индия Мур и Люка Сабба) едут на парижскую квартиру родителей, погибших в авиакатастрофе.
«Мертвые не умирают» посеяли в фанатах американского классика сомнения: фильм 2019 года получился настолько слабым, что, по слухам, Каннский кинофестиваль сразу поставил на его новом проекте крест. На деле же Джармуш нежно вернулся к своему старому стилю: альманах, по форме напоминающий о «Кофе и сигаретах», исследует родственные отношения через лирическую призму повседневности. В каждой новелле содержатся одинаковые детали — будто бы одинаковые вводные для сценарного упражнения (повторяющиеся фразы, те же самые мелкие обстоятельства), а галерея героев-эксцентриков выбрана по классическим джармушевским критериям. От этого фильм становится квинтэссенцией стиля режиссера и напоминанием, что Джармуш пока вовсе не сдулся.
нашего сайта (и не только)
