Леон Бернстин, сын русских эмигрантов, приехавших в начале века в Америку, взял псевдоним 'Великий Бернзини'. И у него было на то основание. Нью-йоркский фотограф Бернстин имел право называть себя 'человек номер один' в своей области деятельности. Даже полиция приезжала на место происшествия, когда Леон, как правило, уже фотографировал труп или место преступления. Конкуренты недоумевали, но ничего поделать не могли. А 'Великий Бернзини', прославившийся еще и как единственный фотограф, которому удавалось сделать портреты королей уголовного мира 40-х годов, попал тем временем в гущу драматических событий, не зная поначалу, что грядет самая кровавая гангстерская разборка...