Тимур Нуруахитович, на повестке дня у которого - вампирский экшн "Авраам Линкольн: Охотник на вампиров", прикупил в свой портфель проектов еще одну историю с нечистью. Бекмамбетов обошел конкурентов на торгах за перспективный (по нескольким причинам, о которых ниже) сценарий Джона Скотта "Мэгги" (Maggie). Постановка картины сразу была перепоручена новичку Генри Хобсону.
Причины, по которым чуткий на коммерческий успех соотечественник обратил внимание на "Мэгги", еще раз доказывают, что он прекрасно чувствует чаяния не только нашей, но и заокеанской аудитории. Во-первых, сценарий Скотта посвящен одному из главных трендов сезона - зомби. В центре сюжета 16-летняя девушка (имя ее вы уже знаете) из американской глубинки, укушенная ходячим мертвецом. Здесь драматург позволил себе немного своевольничать и придумал допущение, что зомби-вирус развивается в теле жертвы шесть месяцев. Мэгги проводит все это время в кругу семьи, позволяя близким наблюдать за ее превращением в зомби.
Вторая причина продюсерского интереса Бекмамбетова - в стоимости проекта. Смета на постановку находится в комфортном для продюсера диапазоне от 4 до 8 млн. долларов. С таким бюджетом можно позволить себе несколько авантюрных решений. Например, посадить в режиссерское кресло дебютанта Хобсона, до этого занимавшегося дизайном вступительных титров в "Робине Гуде", "Телохранителе", "Ходячих мертвецах" и "Ранго".
Главные темы
Смотреть все
Экзорцизм пройдя до половины, я очутился в астральном лесу. Обзор новинок российского проката в жанре «хоррор»
«Улыбка. Новый кошмар», «Пила. Наследие», «Заклятье. кровь экзорциста», «Астрал. Заклятье мертвых», «Заклятье. Последний ритуал». Сложно не заметить в названиях премьер отечественного проката последних двух недель некий паттерн. KNMN самоотверженно решил присмотреться поближе к кинорелизам самого мёртвого летнего месяца

Любовные перипетии под французские шлягеры в мюзикле «Рецепт счастья»

Благородный шантаж и корпоративный шпионаж в триллере «Диспетчер»

Байкер, боксёр, вампир, крокодил: Майкл Мэдсен после «Бешеных псов» — глазами Квентина Тарантино