Бойл или Бэй?

Компания звезды «Чужака» и «Злой» Синтии Эриво Edith’s Daughter, предприятие Майкла Бэя Platinum Dunes и студия Universal перенесут на большой экран новую повесть Адриана Чайковски «Saturation Point» («Точка насыщения»). За адаптацию фантастического экшен-триллера возьмётся Минни Шедин. Главная героиня — учёная Жасмин Маркс, возглавляющая поисковую экспедицию в так называемую «Зону», участок тропического леса вдоль экватора. Здешний климат неблагоприятен для разумной жизни. Более того: доктор Маркс обнаруживает, что Зона намного опаснее, чем изначально считалось, а человек — не единственная форма разумной жизни. Пока неизвестно, ограничится Эриво продюсированием фильма или всё-таки появится в кадре (на главную роль она вполне подходит). Адриан Чайковски — британский фантаст, в своё время изучавший зоологию и, скорее всего, неплохо разобравшийся в тропической фауне в процессе работы над повестью. Самое известное произведение Чайковски, роман «Дети времени» (2016, премия Артура Кларка), всё ещё дожидается экранизации.

16 лет назад «Миллионер из трущоб» Дэнни Бойла — трогательный фильм о бедном пареньке из Мумбаи, выигравшем миллион в телевикторине — завоевал 8 «Оскаров» (в том числе в номинациях «Лучший фильм» и «Лучший режиссёр»). Однако в наше время Бойл, по его словам, такое кино снимать не стал бы — это сочли бы культурной апроприацией. В интервью The Guardian режиссёр признался, что до сих пор гордится своим фильмом, но в нынешних условиях он за съёмки «Миллионера из трущоб» не взялся бы — времена изменились: Мы не смогли бы это сделать сейчас. И так и должно быть. Пришло время об этом всём поразмыслить. Мы должны оценить свой культурный багаж и след, который оставили в мире. <…> В то время намерение [снимать фильм] казалось радикальным. Мы тогда решили, что лишь некоторые из нас отправятся в Мумбаи, будут работать с большой индийской командой и попытаются снять фильм в рамках той культуры. Но [в этой ситуации] ты всё равно остаёшься чужаком. Это всё ещё неидеальный метод. Бойл считает, что теперь подобный подход в принципе невозможен: Такого рода культурная апроприация может быть санкционирована только в определённое время. Но в другие времена это невозможно. Я к тому, что я по-прежнему горжусь своим фильмом, но сегодня вы даже не подумали бы снять нечто подобное. Это даже никто не согласился бы финансировать. И даже если бы я был как-то вовлечён в процесс, то нашёл бы молодого индийского режиссёра, чтобы снять фильм. Нынешний комментарий Бойла свидетельствует о том, что он вряд ли когда-либо вернётся к «Миллионеру из трущоб» — хоть в формате сиквела, хоть в виде сериала (оба варианта обсуждаются в компании Bridge7, в прошлом году приобретшей права на продолжение фильма).

Спустя почти четверть века после выхода зомби-хоррора «28 дней спустя» режиссёр Дэнни Бойл открыл глаза публике на двойной смысл названия фильма. Произошло это на днях во время презентации первой части трилогии сиквелов хоррора — «28 лет спустя». До сих пор было очевидно, что обозначенные в названии 28 дней — это время, которое главный герой, сыгранный Киллианом Мёрфи, провёл в коме и за которое Лондон и вся Англия были опустошены зомби-апокалипсисом. Но это лишь половина смысла, содержащегося в названии. Вторая половина, по словам Бойла, связана с… правами потребителей: Раньше, если вам нужно было вернуть приобретённый товар в магазин, у вас всегда был такой срок… У вас было 28 дней, чтобы вернуть товар и получить обратно деньги, типа того. Это обычная практика в таких случаях. На сайте Cinemablend проделали анализ скрытого смысла названия, истолковав правило возврата денег за товар в течение 28 дней как метафору крайнего срока для человечества, последнего шанса вернуть себе мир таким, каким он был прежде. В этом свете по-новому выглядит сцена в супермаркете и эпизод, в котором герой Мёрфи и его товарищи роются в мусоре: деньги абсолютно обесценились, на смену коммерции пришла необходимость выживания. 28 дней были отведены потребителю, чтобы обнаружить возможный дефект товара и успеть его вернуть. У человечества тоже был ограниченный срок, чтобы распознать надвигающуюся катастрофу планетарного масштаба и предотвратить её, но оно этим шансом не воспользовалось. Вирус неконтролируемой ярости распространился за те же четыре недели, в течение которых можно было вернуть бракованный товар, однако окно закрылось, и пути назад больше нет. Автор материала на Cinemablend Майк Рейес отмечает связь между потребительской культурой и апокалиптическим кошмаром в «28 днях спустя». Политика возврата товара в течение четырёх недель — последняя примета мира, в котором проблемы решаются путём соблюдения протоколов и бюрократических процедур. Исчезновение этого правила — свидетельство краха общества, отсутствия права на второй шанс и возможности вернуть в «магазин» свою травму, обменяв её на что-то более приемлемое.