Пусть говорят

В свежем интервью Vulture Джейсон Айзекс рассказал, как изменилось его отношение к Мэлу Гибсону после антисемитских выпадов, которые тот позволил себе при аресте в 2006 году (после чего на долгое время стал в Голливуде персоной нон грата). Айзекс и Гибсон вместе снимались в «Патриоте» (2000). Тогда Мэл произвёл на Джейсона приятное впечатление, но, по словам еврея Айзекса, антисемитские высказывания, которые австралиец позволил себе через несколько лет, это впечатление перечеркнули: Он был довольно обаятельным человеком, он умён и самокритичен. Но он сказал и сделал то, что я считаю безрассудным и непростительным. Однажды друг пригласил меня на одно благотворительное мероприятие для австралийских кинематографистов. Он упомянул, что Мэл тоже там будет. Я сказал: «Но я не хочу видеть Мэла». Я ни разу не встречал его с того ужасного дня, когда его задержала полиция. Друг сказал: «Да пойдём, соберём кучу денег на благотворительность». И я пошёл. Там действительно был Мэл, и он через всю комнату весьма дружелюбно окликнул меня: «Джейс!» А я в ответ: «Рабби Гибсон, как у нас дела?» Он подошёл и говорит: «Слушай, мужик, я был тогда в стельку пьян. Я нарывался, хотел, чтобы [полицейский] ударил меня или выстрелил… У меня ужасный период». И он вдруг начал со мной делиться какими-то очень личными моментами. Он мне не друг, но — наверное, к моему личному стыду — я тут же простил его, потому что он был прямо передо мной и он был уязвим в этот момент. На вопрос, нужно ли прощать людей за проступки, подобные тем, что совершил Гибсон, Айзекс ответил отрицательно, но, как говорится, есть нюансы: Нельзя прощать всем и каждому. И я не говорю, что окончательно прощаю Мэла. Мы видимся раз в десятилетие по пять минут. Крайне редко о чём-то переписываемся. Я не знаю, что делать с тем фактом, что он ввёл в «Страсти Христовы» персонажа, который по сути является иудейским демоном и которого не было в Евангелиях. Я понятия не имею, что с ним делать. Но если бы он сегодня вечером постучал в дверь и сказал: «Слушай, мою бронь в отеле отменили, можно у тебя переночевать?», я бы, наверное, ответил: «Входи». После антисемитских высказываний во время ареста за вождение в нетрезвом виде в 2006 году Гибсона отменили в Голливуде. Однако Роберт Дауни-мл. и Джоди Фостер, с которыми Мэл ранее снимался, отнеслись к старому другу с сочувствием и поддержали его в трудный период. Дауни призывал профессиональное сообщество дать австралийцу шанс начать всё с чистого листа, напомнив, что в своё время такую же возможность предоставили ему самому. А Фостер взяла Гибсона на главную роль в своём фильме «Бобёр» (2010).

В сети уже несколько недель доступен двухчасовой фильм про рождение «Джона Уика», его создателей Чада Стахелски и Дэвида Литча и, конечно, его главную звезду. Морально готовясь к выходу «Балерины», KNMN не смог пройти мимо и остался воодушевлён увиденным

Майкл Сера рассказал изданию New Musical Express, как познакомился с Джеки Чаном. Это произошло во время пресс-туров на BBC Radio 2, где актёры занимались продвижением своих последних проектов (у Серы это «Финикийская схема», а у Чана — новый эпизод «Каратэ-пацана»). И оказалось, что Джеки понятия не имел, кто такой Сера, и, похоже, принял его за поклонника, победившего в конкурсе, приз в котором — совместное фото с ним. Сера, впрочем, нисколько не обиделся — и вспоминает об этом недоразумении со смехом: Фотограф спросила меня, знаком ли я с Джеки Чаном, я ответил, что нет, и она предложила подойти познакомиться. Вот и всё. И когда я к нему подошёл, он спросил: «Это кто? Что тут происходит?» Мы сфотографировались вместе, но мне кажется, он подумал, что я победил в конкурсе. Он сказал: «Ладно, давайте сфоткаемся по-быстрому». Совсем не грубо. Но я чувствовал, что отнимаю личное время у него и его команды перед их выходом в эфир. <…> [В какой-то момент] я подумал: «Что я здесь делаю?» Но все были очень милы, и мне удалось познакомиться с Джеки. Ранее 71-летний Джеки Чан признался, что не готовился к физической части своей роли в фильме «Каратэ-пацан: Легенды»: Я тренировался каждый день на протяжении 64 лет. Теперь мне это не нужно. <…> Да, я уже не тот, что раньше. Я не могу сделать три удара ногой в прыжке, как тогда, когда мне было 20 лет. Но один удар сделаю.