Рейтинговых выкладок по четырём эфирам «Американцев» хватило руководству канала FX, чтобы официально продлить шпионский триллер Джо Вайсберга («Рухнувшие небеса») на второй сезон. Сериал про советских агентов под глубоким прикрытием из вашингтонского пригорода и их нового подозрительного соседа получил заказ на тринадцать новых серий.
«Американцы» хоть и кажутся оперативной реакцией кабельщиков из FX на успех самого успешного, по мнению раздававшего награды в 2012 году киносообщества, шоу (с советскими «чужими среди своих» вместо образа ближневосточного врага), на самом деле проект оригинальный и самодостаточный, родившийся в голове его создателя за год до первых эфиров сериала про Николаса Броуди. В пилоте Гэвина О’Коннора не обошлось без идеологических перегибов, но необходимое сериалу ускорение режиссёр «Воина» придал, соорудив крепкую и динамичную историю об агентах КГБ в рейгановской Америке. Особое внимание стоит обратить на Мэттью Риса, который при должном участии и протекции руководства FX может претендовать на награды самой высокой пробы за образ Филлипа Дженнингса.
Аудитория отреагировала должным образом, обеспечив сериалу рекордные рейтинги для премьер канала в возрастном сегменте 18-49: цифры «Американцев» превосходят дебютные показатели таких хитов FX, как «Американская история ужаса» и «Сыны Анархии». Спустя неделю эфирные рейтинги упали, но шоу продолжает пользоваться стабильным спросом на всех легальных (впрочем, и на нелегальных тоже) платформах и даже показывает ощутимый прирост популярности. Последний, тринадцатый по счёту, эпизод первого сезона попадёт в эфир 1 мая.
Главные темы
Смотреть все
Невыносимая легкость бытия: «Девственницам-самоубийцам» Софии Копполы 25 лет
В апреле 2000 года вышел в прокат полнометражный дебют представительницы элитной киносемьи. KNMN вспоминает редкий фильм, обладающий сразу двумя саундтреками — и рассказывает о роли музыки в жизни и карьере его создательницы

Опасный перфекционизм, меломания и пытливые почтальоны в «Потерянном письме»

Голая невеста, мертвые друзья и настоящая любовь в «Путешествии на солнце и обратно» Романа Михайлова

Шум, ярость и смертельный натиск: «Под огнём» Алекса Гарленда и Рэя Мендосы и «Опустошение» Гарета Эванса