Демобилизованный моряк Фредди (Хоакин Феникс), человек непростой судьбы и тяжёлого характера, пытается найти своё место в гражданской жизни послевоенной Америки. Попытки эти терпят фиаско, но всё меняется после знакомства с Ланкастером Доддом (Филип Сеймур Хоффман), писателем и философом, основателем религиозного общества «Миссия». Кажется, что Додд — единственный человек, способный утешить мятущуюся душу Фредди. Очень быстро бывший моряк становится правой рукой гуру, готовый ради своего Учителя на всё. Однако со временем даже простодушный и верный как собака Фредди начинает задаваться «лишними» вопросами: об истинности предложенного Ланкастером пути и методах работы «Миссии».
Очевидная религиозно-сектантская подоплёка фильма (Ланкастер Додд был списан с основателя дианетики и саентологии Рона Л. Хаббарда) стоила Андерсону многих номинаций на «Оскар». Закрыв глаза на художественные достоинства картины, американская киноакадемия решила не ссориться с влиятельными не только в Голливуде, но и стране последователями саентологии. Что, впрочем, никоим образом не влияет и никак не характеризует (а если и характеризует, то со знаком плюс) проделанную режиссёром работу. Будучи тонким и очень чутким художником, ПТА далёк от разоблачительного пафоса отдельно взятой церкви или секты, его интересует феномен религиозного культа как такового. Его зарождение, генезис, эволюция и увядание. Всё остальное — сложносочинённая оправа, несущая в себе, правда, не меньшее количество смыслов и чисто эстетических украшательств и виньеток.
Сюжетные пути сталкивают на перекрёстке двух, по-своему равновеликих (стихийность и ярость первого уравновешивается спокойствием и мудростью другого) героев. Высекаемая их дружбой-любовью-ненавистью искра своей яркостью обязана актёрскому дуэту Феникс—Хоффман, играющих здесь, если и не на пределе своих возможностей, то с полной выкладкой и самоотдачей. Столкновение двух принципиально разных мировоззренческих парадигм порождает необходимый режиссёру драматургический конфликт, в пылу которого Андерсон проговаривает важные вещи о хрупкости любых человеческих коммуникаций и висящем пудовыми гирями на ногах грузе прошлого.
Немаловажные интуиции о месте каждого из нас в нехитрой системе «Человек — мир — Бог» были озвучены режиссёром ещё в «Нефти», где монструозный Дэниел Плейнвью вбирал в себя, кажется, все возможные пороки, при этом оставаясь фигурой трагической, в чём-то даже трогательной. В «Мастере» подобная постановка вопроса из второстепенной превращается в ключевую. Ведь, в конечном счёте, не так уж и важно, насколько истинно учение Ланкастера Додда. А важно, что оно способно изменить в людях, живущих в вечном круговороте собственных проблем и забот.
Сам Андерсон, впрочем, избегает однозначных ответов. Слишком сложная тема для расставления точек над i. В каждом из нас есть что-то от Фредди и что-то от Додда. После просмотра «Мастера» хочется подумать о соотношении того и другого внутри себя. Думается, именно этого режиссёр и добивался. А если так, стоит признать за Полом Томасом Андерсоном полную и безоговорочную победу.
