У Левана нет центрального отопления, а зимой в Тбилиси холодно. И после инсульта ему, бывшему игроку национальной сборной по регби, нужны лекарства, а на них нет денег. Гиви давно в Москве, ему есть кому сделать дизайнерскую бороду, а электробусам он предпочитает личный автомобиль. Гиви предлагает Левану описывать свой мизерабельный быт, по пять лари за страницу (меньше двухсот рублей), и этот текст как будто придаёт смысл жизням обоих.
Показанный до выхода в прокат на фестивале актуального российского кино Маяк «Снег в моём дворе» Бакура Бакурадзе оказался предметом сразу нескольких мини-скандалов, ещё не придя к массовому зрителю. Победа в опросе о лучшем российском фильме 2024 года, проведённом редакцией журнала «Искусство кино» среди близких ей критиков и кураторов, и последовавшее вручение премии российских кинокритиков «Белый слон» в нескольких номинациях, включая режиссёрскую, вызвали разговоры о том, что фильм на самом деле не российский, не 2024-го года, и уж конечно не лучший (а лучший какой? не слышно ответа).
С учётом того, что речь вдобавок о ленте, в которой самым классическим для широкой аудитории образом «ничего не происходит», легко может показаться, что околокинематографическая тусовка полностью замкнулась в своих внутрицеховых проблемах, погрузившись в локальные споры, не предполагающие рождения истины. Отчасти парадоксально, что при всём том сам «Снег в моём дворе» вряд ли слишком сложен для восприятия и ничуть не провокативен.
Фильм действительно весь на грузинском, в нём одна русскоязычная героиня, появляющаяся в трёх коротких сценах. В лучших советско-грузинских кинотрадициях поверх оригинальной речи наложен одноголосый мужской синхрон, аккуратно заменяющий наименования продуктов признанной экстремистской организации термином «соцсеть». Что ж, вполне возможно, лучший грузинский фильм прошлого года снят на русском языке, и в нём тоже не всё переведено.
Согласно титрам картина завершена в 2023 году, а в прокат основной страны производства выходит только в 2025-м. Вряд ли производственные и тем более дистрибьюторские задержки уместно ставить в вину авторам. Тем более что запечатлённые на экране реалии относятся ко временам стремительно и безвозвратно ушедшим, и желание героя «побыстрее и подешевле» продать тбилисскую квартиру, как и всего пара машин в очереди на Ларсе, вызывают незапланированный смех зрителей.
Ну и каким-то совсем уж запредельным цинизмом звучат упрёки в адрес не оценившего фильм коллеги, якобы посмевшего посмотреть его на ноутбуке. Интересно, где же большинство голосующих на «Белом слоне» смотрели, например, два предыдущих фильма-лауреата («Сказка» и «Капитан Волконогов бежал»).
К наносным, уводящим от сути вещам, следует причислить и разошедшиеся по сети небрежные синопсисы а ля «знаменитый режиссёр и его одноклассник списываются в интернете и начинают работать над новым фильмом». Придя в кино с этим знанием, странновато узнать, что герои учились в разных классах, не были в детстве друзьями, а гипотетический фильм существует только в голове одного из них.
Бакурадзе действительно сам играет героя (по имени однако не Бакур, а Гиви), но очевидной его профессия становится чуть не в середине метража, в эпизоде, где продюсер-армянин даёт режиссёру-грузину совет, как снимать российское кино. К его чести, тот им не воспользуется. Как не пользуется и многими другими напрашивающимися возможностями.
Открывая мир авантюрно-эмоциональный, где куртка со множеством карманов позволяет масштабно обнести продуктовый, а вопрос снятия бана в мессенджере решается при помощи огнестрельного оружия (почти цитата из братьев Уэйансов, у каковых герой подкреплял пистолетом просьбу к девушке дать номер телефона), постановщик тут же его закрывает, оседая в неспешной рутине не старых, но уставших мужчин. Стащив пачку сигарет в соседнем магазинчике, так и не повзрослевший Леван сразу же в этом признаётся, а «афера века» с похищением шин у недоброго соседа завершается разве что открытием, что им можно найти и совершенно иное применение.
Кажется, вот здесь, вот сейчас должно быть увлекательно, смешно, интересно. Заявляя под конец псевдодетективную линию, Бакурадзе уже уверен, что отринув большую часть простейших решений, прорвался к чему-то более важному. Даже если и нет –– отдававшие ему голоса искренне вцепились в такой выбор и эту попытку.
Уроженец Грузии и российский режиссёр, ученик Марлена Хуциева, Бакур Бакурадзе в своих режиссёрских работах более или менее совпадал с фестивальными трендами времени. И в фильме двадцатых годов он вновь стремится поймать возможность высказывания, не слишком-то оглядываясь на себя вчерашнего. В начале лета это было оценено теперь не на европейском, но крупном китайском кинофестивале.
Время, текущее по-разному для людей и собак, представления о том, чему должны учиться мальчики, свадьбы, пенсии, ставки на спорт, текстовый файл в ноутбуке. Работа Бакурадзе в том, чтобы показать, что это есть, но от этого запросто ничего не останется, как от снега. В нашем скоро уже ничейном дворе.
