Киноверсия Call of Duty обзавелась режиссером

Леонардо ДиКаприо оказался весьма чувствительным к расистским оскорблениям — даже если употребить в речи слово «ниггер» требует роль. Выяснилось это во время подготовки к съёмкам «Джанго освобождённого» Квентина Тарантино, где ДиКаприо сыграл богатого плантатора-садиста Кэлвина Кэнди. Вот как вспоминает эпизод с читкой сценария Джейми Фокс:«Лео было трудно произнести слово на букву “н”. Мы читаем [диалоги], и Лео вдруг: “Так, ребята, стоп. Я не могу это сказать. Я не такой”. И тут Сэмюэл Л. Джексон ему говорит: “Да произнеси ты уже это чёртово слово, засранец. Обычное же дело. Пошло оно…”»Получив шутливый пинок от Джексона, ДиКаприо быстро вжился в роль. Помог и Фокс, разъяснив что к чему:«Я сказал тогда Лео, что во времена рабства мы бы с ним вот так просто не разговаривали: “Я не твой друг Джейми Фокс. Я Джанго. И ты не сможешь сыграть своего персонажа, пока не осознаешь, что такое рабство. Это было тяжко. Это было ужасно”. И вот на следующий день я, увидев Лео, здороваюсь с ним. А он со мной даже не разговаривает. Всё, он готов. Все начали врубаться в тему».Однажды в интервью New York Times Джексон рассказал, что они с Квентином Тарантино в личном разговоре убеждали ДиКаприо, что он «должен» произносить слово на букву «н» в «Джанго освобождённом», даже если ему это противно. И добавил с иронией:«Каждый раз, когда нужно привести пример чрезмерного употребления слова на букву “н”, все упоминают Квентина — но это несправедливо. Он просто рассказывает историю, и персонажи действительно так говорят. Когда Стив МакКуин проделывает то же самое, это, видите ли, искусство. Он художник. А Квентин типа всего лишь режиссёр попкорнового кино».

Покинувший нас на прошлой неделе кинорежиссёр изменил и наше восприятие музыки в кино. Разбираемся, как Дэвид Линч создавал свои уникальные звуковые послания и кто ему в этом помогал

Люси Лью, пытаясь обозначить отличия Квентина Тарантино от Стивена Содерберга (ей довелось сниматься у обоих), привела забавное гастрономическое сравнение:«Они даже не как яблоко и апельсин. Скорее как мясо и фрукт… вот настолько они разные».Актриса, сыгравшая у Тарантино в «Убить Билла», а у Содерберга — в свежем хорроре «Присутствие», развернула свою мысль:«Очевидно, что Стивен и Квентин — настоящие авторы, и они работают совершенно по-разному. У Квентина энергии больше, чем у солнца, и это много объясняет. Он словоохотлив и запросто делится игрой своего воображения. Пока мы сидели в ресторане, он успел в лицах отыграть все наши сцены из “Убить Билла”».Содерберг же, по словам Лью, держит замысел фильма в себе, выдавая актёрам лишь минимум информации. Во всяком случае, именно так было с «Присутствием»:«У нас со Стивеном был разговор, но до конца встречи он так ничего и не рассказал о проекте. Потом он прислал мне сценарий, но не уточнил, кого именно я буду играть. И не сказал, что будет снимать фильм так, как в итоге его снял. Я сказала “да”, пришла на съёмочную площадку, но и там он толком ничего не рассказал, ограничиваясь фразами вроде “сейчас идём налево”, “идём направо” или “давай повторим”».«Стилистически они абсолютно разные. Думаю, эксперименты, на которые готов пойти Стивен, больше всего похожи на работу художника, которому хватает смелости соскрести с холста готовую картину и писать нечто новое поверх», — резюмирует Лью.В хорроре «Присутствие» действие происходит в доме, жители которого начинают ощущать, что вместе с ними в этих стенах обитает нечто потустороннее. Лью играет загруженную работой мать семейства, которая уделяет слишком мало времени дочери. Зритель как бы становится непосредственным свидетелем событий, глядя на происходящее в доме глазами призрака. «Присутствие» выходит в российский прокат 23 января.