Широкий пустынный проспект, похожий на метафизические пейзажи Джорджо де Кирико. Таксист (Венсан Кассель) платит за хот-дог в ожидании очередного клиента. Буквально через несколько минут невеста и жених встретятся у лестницы дворца бракосочетаний, но так и не смогут её одолеть. Девушку-Эвридику (Мариам Баттистелли) подстрелит и увезет со своими головорезами инфернальный злодей, а жених-Орфей (Валентино Буцца) бросится за ними в погоню на такси. Путешествие через тоннель и водную гладь приведёт молодого человека прямиком в загробный мир, где в лобби отеля «Аид» он попадёт в кафкианский кошмар, встретится с богами и родителями и застрянет в стиральной машине. Таксист-Харон иногда будет помогать ему советом, но на самом деле Орфею смогут помочь только арии и любовь.
«Дольче!» (в оригинале просто «Опера!») с размахом снят Давиде Ливерморе, режиссёром с двадцатилетним опытом оперных постановок и видеодизайнером Паоло Джепом Кукко. Российская локализация названия объясняется участием дома моды Dolce & Gabbana, предоставившего костюмы. Среди актёров, кроме Касселя — Фанни Ардан и любимица Педро Альмодовара Росси де Пальма. В основе лежит опера австрийского композитора Кристофа Виллибальда Глюка «Орфей и Эвридика» 1762 года, но Буцца и Баттистелли поют также знаменитые арии из Пуччини («Мадам Баттерфляй» и «Турандот»), Генделя («Lascia ch'io pianga»), Бизе, Верди и даже балладу нововолновой группы 1980-х Frankie Goes To Hollywood “The Power of Love”.
Всё это в описании звучит крайне любопытно, вот только заранее стоит приготовиться, что весь загробный мир нарисован в CGI, режущем глаз своей нарочитой искусственностью. То ли из-за этого, то ли из-за внешности Валентино Буцца, с некоторых ракурсов похожего на Николая Баскова, сложно избавиться от ощущения, что смотришь дорогой и аляповатый новогодний фильм по российскому каналу, аналог «Старых песен о главном» в оперном ключе. Не спасают ситуацию и очевидные пошлости вроде цитаты из «Седьмой печати» Ингмара Бергмана с шахматной партией Орфея с богом смерти Плутоном (уругвайский бас-баритон Эрвин Шротт).
Вообще во всех сценах заметен не кинематографический, а театральный подход постановщика, просто позволяющего своим актерам петь среди рисованных задников. Нельзя не упомянуть любопытные находки — например, когда Орфей оказывается заперт в стиральной машине или в автобусе, полном нарядных дам. Но это не спасает от намеренно кэмповой игры де Пальмы и бывшей девушки Бонда из «Казино Рояль» Катерины Мурино и от спотыкающихся, неуклюже поставленных диалогов. Оперных певцов Буцца и Баттистелли ругать за застывшие трагическими масками лица не хочется — их талант лежит всё же в несколько иной области.
Видеоплеер загружается... Пожалуйста, подождите.
Облегчение наступает лишь в наименее фантасмагорической финальной части картины, когда всё действие переносится в реальный мир с реальными прототипами персонажей из царства мертвых — хотя бы из-за осознания, что конец уже близок. Любовь, гибнущая под ударами жестокой судьбы — идеальная тема для оперы, но в руках Ливерморе и Кукко она превращается в компиляцию арий для чайников, саундтрек для коллекции мод «Дольче и Габбаны». Видит бог, наследие Пуччини и Глюка достойно большего уважения и лучшей доли.
